Его язык скользнул глубже, Джулия провела руками вверх по рубашке, и пальцы запутались в его волосах. Щетина царапала подбородок, но Джулия не отрывала губ. Она может сделать это. Пусть ее тело подстроится под него. Она позволит ему измерить глубину ее страсти и откликнется так, как он этого пожелает. А уж потом разберется с замешательством, перепутавшим мысли. Сейчас ей хочется только чувствовать.
Бенедикт отпрянул, дыша резко и прерывисто. Его голубые глаза потемнели, в них отражалось пляшущее в камине пламя. Накал его взгляда вырвал из нее невольный всхлип. Боже милостивый, это же голые эмоции!
Не в силах устоять, Джулия закрыла глаза и обняла его зa шею, притягивая к себе. Бенедикт издал хриплый стон и снова прильнул к ее губам, прижимаясь с такой силой, что заставил ее отклониться назад.
Шаг, другой… она отступала до тех пор, пока не ударилась обо что-то твердое. Кушетка. Вздохнув, не отрываясь от его губ, Джулия опустилась на подушки.
Бенедикт снова отпрянул. Джулия прикусила нижнюю губу и вдохнула его аромат. Резкий мужской запах перебил бренди. Ее мокрое платье промочило его рубашку, и теперь она прилипла к коже, сделавшись почти прозрачной. Огонь в камине золотил его тело.
Джулия вытянула палец и провела им по шее, по лихорадочно бьющемуся пульсу, к завораживающему клинышку обнаженной кожи, виднеющемуся из-под расстегнутого воротника. Волосы на груди щекотали палец, и Джулия распластала по коже ладонь. Бенедикт вздрогнул и навалился на нее всем весом. Ее тело отозвалось ноющим пульсированием глубоко внутри.
— Джулия. — Он прикоснулся кончиками пальцев к ее виску, убрал мокрые пряди со лба.
Этот напряженный взгляд заполнял ее целиком, и Джулия снова закрыла глаза. Пока она не смотрит, можно просто чувствовать.
Его губы скользнули по подбородку, к мочке уха. Джулия поерзала, и ее бедра образовали некое подобие колыбели для него.
Бенедикт застонал и надавил сильнее, прижавшись к ней своим естеством, твердым как сталь. Пальцы его скользнули ниже, ласково погладили щеку, спустились к горлу и замерли у застежки лифа.
Он тянул за крохотные пуговки, и сердце Джулии колотилось все сильнее. Боже праведный, Бенедикт собирается их расстегнуть! Нужно его остановить, пока он окончательно ее не погубил.
Но Бенедикт внезапно застыл, напрягшись всем телом.
— Что случилось? — с трудом выдавила Джулия.
Он обратил обеспокоенный взгляд к двери.
— Я что-то услышал. Слуги. — Вздохнув, Бенедикт поднялся на ноги. — Очень вовремя. Еще несколько секунд…
Он протянул руку Джулии и помог ей встать.