— Не тратьте свою жизнь, вздыхая по таким, как Ладлоу. Он погубит вас за год.
Она дернула руку, но Хайгейт держал ее крепко, словно железными оковами. Ей хотелось выйти из этой комнаты, избавиться от его тревожных предположений. Будучи совсем ей незнакомым, он не имеет права заглядывать к ней в душу и строить догадки по поводу ее желаний и страхов.
Более того, он не вправе удерживать ее взгляд своими бездонными, непостижимыми глазами.
Только Уильяму позволено подобным образом удерживать ее внимание. Вот только Уильям, скорее всего, сейчас на террасе с Эленор, дорогой Эленор, этой потаскушкой, и давно забыл о том, что собирался найти Джулию.
Внезапно глаза наполнились слезами, и София заморгала, чтобы не расплакаться. Сильные пальцы отпустили ее запястье, но почему-то она по-прежнему ощущала их на коже. Софии хотелось избавиться от следов его прикосновения, но она подавила порыв потереть запястье.
— Прошу меня извинить, — пробормотала она. Точка за правым глазом опять запульсировала. София придавила ее ладонью, но без толку. Больше всего на свете ей хотелось вернуться домой и забыть про этот вечер навсегда.
Хайгейт кивнул, она выскочила в коридор и на пороге столкнулась с матерью.
Миссис Сент-Клер погладила дочь по руке.
— София, дорогая…
Но бросив взгляд за спину дочери, резко осеклась. Она молча смотрела несколько секунд, только морщинка между бровей становилась все глубже.
— Что это значит? — прошипела миссис Сент-Клер. — Сколько времени ты пробыла наедине с этим мужчиной?
— Я была не одна, — возразила София. — Мистер Ладлоу отослал служанку, чтобы она нашла тебя, но все остальное время он и служанка находились в этой комнате.
Хайгейт за ее спиной испустил тяжелый вздох, подошел и встал рядом.
— Миледи, виноват лишь я один.
Ноздри миссис Сент-Клер раздулись, она осмотрела его с ног до головы.
— Ладлоу счел наилучшим как можно быстрее известить родственников вашей дочери о случившемся недомогании. Но он покинул нас слишком резко, иначе я бы вышел вместе с ним.
Челюсть матери напряглась.
— Вы в любом случае были обязаны это сделать. Вы что же, вообще не думали о последствиях?
— Напротив. Если об этом никому не сообщать, репутация мисс Сент-Клер не пострадает.
Великолепно. София уцепилась за эту мысль.
— Мама, об этом никто не знает, кроме нас. И я уверена, что мы можем рассчитывать на порядочность лорда Хайгейта как джентльмена. Разве тут кому-нибудь причинили вред?
Миссис Сент-Клер расправила плечи, и ее белокурые, уже засеребрившиеся локоны заколыхались. Выпрямившись в полный рост, она стала почти такой же высокой, как София и Хайгейт.