Глубокий вдох. Выдох.
Девушка опустила голову, зажмурив глаза.
С каждым днем ей становилось все сложнее верить в эту клятву.
Четыре года назад, привезя ее к хижине, Дамир обмолвился о том, что через пару дней ей предстоит дать клятву правящей династии. Так она станет своей. Ложь, своей она так и не стала.
Но то многолюдное собрание запомнила навсегда.
Ее вывели на площадь, сопровождаемую двумя солдатами в парадной форме, заставили подняться по помосту на сколоченную под торжество сцену, встать на колени перед Лордом Ивьенто и его сыновьями и произнести заранее заученные слова.
Согнанные по случаю горожане смотрели на нее во все глаза, кто с откровенной злобой, кто с недоверием. Но не было ни одного доброжелательного взгляда.
Она клялась в верности государству, о котором почти ничего не знала и людям, которых никогда не видела. Все это сопровождалось гробовым молчанием и недовольным сопением лорда. По его мнению, она была слишком медлительна, а могла бы и побыстрее избавить его от необходимости находиться среди грязной челяди.
Наяда не заметила, как речь лорда, сменил всеобщий нарастающий гул. Люди начали расходиться в сторону, чтобы дать простора для большого общего костра, который солдаты собирали прямо перед людьми.
Всем хотелось согреться. Всем без исключения.
Дочери Омура Кэтта и Брида уже начали разносить оплаченный лордом алкоголь по толпе. Люди опрокидывали кружки залпом, предвкушая разливающееся по телу тепло опьянения.
Наяда отважилась поднять голову и посмотреть на сцену. Она надеялась хоть бы мельком увидеть Дамира, вместо этого увидела музыкантов, готовящихся снова заиграть знакомые всему городу мелодии.
Прямо перед ее носом резко полыхнул огонь, угрожая опалить девушке лицо. Чья-то сильная рука оттянула ее назад. Девушка широко распахнула глаза, тихо пискнув от неожиданности.
— Не припомню, чтобы в сегодняшних планах было кого-то сжечь, — Мардар изо всех сил пытался четко выговаривать слова, затуманенный алкоголем мозг явно мешал. Наяде показалось, что мозг господина в принципе часто ему мешает.
Он пьян и довольно сильно, мутные глаза выдавали его с лихвой.
Пока Наяда думала, что ответить, господин успел раствориться в толпе. Она пожала плечами, но от костра решила держаться на приличном расстоянии. Пара тройка пьяных горожан не преминут в шутку окрестить ее ведьмой и подкинуть в костер вместо углей.
Остаток дня до наступления темноты она шаталась по площади из угла в угол, наблюдая за беснующимися людьми. Изрядно подвыпив и обогревшись, горожане раскрепощались, многие пустились в пляс, кто-то подпевал музыкантам.