Твой, и только твой Бенджамин.
П.С. Ещё есть шанс, я — свет."
Ощущения были странные… Я поняла не так много. Во-первых: все, сука, знают, кто такая эта Карина, а я это узнала часов 7–8 назад! Где справедливость? Во-вторых: всем в этом доме угрожает опасность, о которой они и не подозревают. И я отчётливо знала, как поступить. Разумеется, я покажу это письмо Сергею. Дата на мобильном подтвердила, что восьмое уже сегодня, и опасность очень близка. В-третьих: какой, к черту, свет? Что там не поздно? Пришлось перечитывать прошлые письма, в надежде найти подсказку на эти вопросы. Но ничего в них даже похожего не было. Ну, или я продолжаю деградировать…Так-с… Глянув в окно я задумчиво пожевала губу, выстраивая план действий.
— Это ещё что такое? — вырвалось у меня. Прищурившись, я подошла к окну, чтобы убедиться в том, что у меня не галлюцинации. Вдалеке, очень-очень далеко, что-то блымало. Толи фонарь, толи прожектор какой-то… Минута, и свет исчез. Я уже начала думать, что мне показалось, как спустя пару минут всполохи возобновились.
— Свет, говоришь… — прошептала я, отходя от окна. — Будет забавно, если я ошибаюсь…
Стоя перед дверью в нашу спальню, я не решалась её открыть. Так странно, такие необычные ощущения, как будто здесь я и не была счастлива…хотя была, очень счастлива…
Пришлось отругать себя за ненужные воспоминания и толкнуть дверь. Пусто. Сергея тут не было. Кровать, в которой мы занимались любовью прошлым утром была в хаосе, как мы её и оставили, осознав, что увлеклись и уже опаздываем… Подушка на полу, где я её и скинула с кровати, когда… Нет, это все лишнее и ненужное…
В детской мирно посапывали дети, а Миша, спящий до этого на кровати рядом, уставился сонно на меня, едва я приоткрыла дверь. Я поманила его пальцем, и не дождавшись, когда он выйдет, ушла на кухню. Он все равно первым делом пойдёт туда за кофеином и перекусом. Это я уже хорошо выучила. У меня же начинали заканчиваться предположительные места нахождения Сергея.
Зря волновалась. Вот он! Сидит с чашкой кофе и смотрит на меня с тоской и жалостью. Не проняло. Ни взгляд обречённого человека, ни тёмные круги под глазами, ни опущенные плечи — ничего!
— Читай! — хлопнув по столу перед его носом, я положила послание Бенджамина, и уверено добавила, — Поздравляю, Альфа, в твоей стае крыса! Письмо не первое, есть другие, но в них только романтический бред и четверостишие Ахматовой. Ты веришь, что Бен мог пройти через весь дом в мою комнату и оставить это там? Я нет!
— Малыха, сырники остались? — шаркая ногами спросил Миша, едва спустившись с лестницы. Отлично. Я закатила глаза. Чего орать спрашивается? Нельзя, разве, сначала войти в комнату, а потом спрашивать?