— И что же ты тогда здесь делаешь?
— Снабжаю друга халявным алкоголем, рискуя при этом своей жопой. Выглядываю в окно и пересчитываю девок в костюмах Харли Квинн, потому что мы со Славой поспорили, сколько их будет. И я выиграю этот спор, как и множество других. Я всегда выигрываю. Подумай об этом, пока у тебя есть последняя возможность сослаться на холодную погоду, неподходящую одежду или сильную степень опьянения и свалить домой, — ещё раз хохотнул Иванов, когда мы вышли в холл и у него появилась возможность при свете ламп оценить надетое на мне светло-голубое платье с рюшами и короткими рукавами-фонариками, а ещё белоснежные ажурные гольфы и лакированные туфельки на маленьком каблуке. Не самая подходящая форма для игры в футбол, учитывая промозглую погоду начала ноября.
— Возьму куртку и надеру тебе задницу, — спокойно ответила я, разворачиваясь в сторону гардероба и игнорируя очередной смешок. Судя по последним пяти минутам в обществе этого идиота, я просто неописуемо забавная, иначе с чего бы ему так заразительно смеяться, норовя сбить с меня налёт тщательно изображаемого высокомерия? — И, кстати, ты забыл упомянуть, как спивался в одиночку, спрятавшись ото всех в коридоре младших классов. Похоже на алкоголизм, — как бы между прочим бросила я через плечо.
— О, надеюсь ты хотя бы спивалась не в одиночку, ведь в том коридоре были мы обааа, — мечтательно протянул он, а потом резко затормозил в паре метров от входа в раздевалку, а я чуть не врезалась в него, только в последнюю секунду успев отреагировать. Причиной внеплановой остановки стал амбарный замок, висящий на закрытой решётке, отгораживающей помещение раздевалки от коридора, и отсутствие поблизости охранника, обычно дежурившего и тщательно проверяющего снующих туда-сюда учеников.
— Придётся подождать, — мне удалось разыграть полный разочарования вздох, показывая, насколько вынужденная задержка меня печалит. Конечно же, в тот же самый миг всё внутри ликовало от возможности ненадолго оттянуть момент истины, а заодно, пользуясь появившимся временем, попытаться вспомнить те замысловатые движения и путанные правила игры, которым много лет назад учил меня брат, таская за собой во двор, когда так хотелось поиграть с друзьями.
— Какой номер у тебя? — требовательно спросил Максим и, через полминуты не дождавшись ответа, уже с пугающим напором повторил: — Какой номер вешалки, юное дарование?
— Восемнадцать.
Я ошалевшим взглядом наблюдала за тем, как он быстро и ловко карабкается по кованым завитушкам на ограде, явно отточенным движением протискивается во внешне мизерное расстояние между потолком и верхней частью решётки и, спрыгнув по ту сторону, исчезает за стеной из курток и объёмных пуховиков, развешанных на пронумерованных крючках. К тому времени как мне удалось воровато оглянуться по сторонам со страхом попасться на глаза дежурившим учителям или просто кому-либо из учеников, Иванов уже вернулся и повторил свой недавний фокус, притащив с собой нашу верхнюю одежду.