Однако было в её словах ещё кое-что, заставившее меня вмиг напрячься и испуганно сунуть руки в карманы собственной куртки, хотя я уже была уверена, что моего телефона там больше нет.
— Чёрт, Макс, только не говори, что ты пытался утопить её в луже, — хмыкнул Слава, эффектно приподняв край шляпы длинным и заострённым накладным ногтем.
— Да мы просто немного попинали мяч на поле. В честь достигнутого перемирия, — Иванов мельком бросил на меня взгляд, по-видимому опасаясь, что сейчас я поспешу выступить с опровержением его слов, поведав всем о том, каким отвратительным, эгоистичным, мерзким вруном он был. Но единственное, что меня по-настоящему волновало сейчас, — это потерянный телефон, где могли быть пропущенные звонки от родителей, грозившие огромным скандалом сегодня и большими проблемами в будущем. Я в панике ощупывала карманы, шаря дрожащими пальцами по скользкому подкладу, мысленно прикидывая, какое наказание последует за всё совершённое сегодня.
Состояние алкогольного опьянения, грязь на куртке и в волосах, расшибленные колени и содранная кожа на ладони, а как вишенка на торт — утерянный телефон. И это не считая соучастия во взломе школьного имущества, о котором, надеюсь, никто не узнает. За такой список прегрешений родители посадят меня под домашний арест, не иначе.
— Что-то не вижу у Поли особенной радости от этого примирения, — философски заметила Рита и хихикнула, опасно покачиваясь из стороны в сторону и цепляясь тонкими пальцами за локоть ухмыляющегося Чанухина.
— Я, кажется, телефон потеряла, — севшим от страха голосом проговорила я, с ужасом и отчаянием переводя взгляд с Марго на Колесову. Они успели хорошо узнать принятые в моей семье порядки, а потому прекрасно понимали, чем это могло грозить.
— Нууу, вообще-то, он у меня, — смущённо подал голос Максим, резким движением протягивая мне телефон и почти отдёрнув руку, когда я потянулась за ним, чем добавил ещё один маленький пункт в стремящийся к бесконечности список причин ненависти к нему. — Подобрал его на поле и забыл сказать.
Я злобно зыркнула в его сторону, всем своим видом желая показать, что ни на секунду не поверила в эти нелепые объяснения; он быстро отвернулся, избегая моего взгляда, но наверняка успел заметить моё возмущение.
Насколько сильную ненависть я испытывала к нему прямо сейчас, невозможно описать словами. Зато вполне реально дать характеристику всем следующим далее чувствам: презрению из-за его отвратительного поведения, обиде на грубые и ничем не обоснованные слова, разочарованию подобным исходом именно тогда, когда меня начинали настойчиво одолевать мысли, что мы могли бы нормально общаться, стоит лишь забыть прошлые обиды.