Полицейский сомневается. Он смотрит на меня как на преступницу, медленно запуская руку в карман тёмно-синих штанов.
— Да звони уже! — не выдерживаю я. Борюсь со жгучим желанием запустить свитер в этого идиота.
— Милочка, не дёргайтесь. Нужно обработать раны. — доктор и не подозревает, что спасает сержанта от моего шерстяного гнева своими словами.
Послушно замираю. Жду, пока тампоны сменяют друг друга. Холодный, мокрый, сухой, зелёный. Мужчина с пинцетом, в котором зажат ватный тампон, пропитанный зелёнкой, о чём-то думает.
Сержант наконец-то до кого-то дозвонился. Говорит тихо, уйдя в другой конец комнаты. Угадываю свой адрес по услышанным слогам.
— Зашивать придётся. — грустно вздохнув, говорит доктор. — Скорее всего, шрамы останутся.
— Послушайте, — шепчу я, бросая косые взгляды в сторону стража порядка, — Помогите мне сбежать, а? Мне нельзя в министерство…
— Вы просите меня нарушить закон? — прищурившись, мужчина уверенно наклеивает мне три послеоперационных пластыря. Один на правую сторону шеи, захватывая плечо. Второй — на левую. И третий — поперёк ключиц. Чувствую себя так, словно на меня надели ошейник. Кожу стягивает.
— Достаточно. — громко произносит сержант, убирая телефон в карман. — Закругляйтесь. Нам пора ехать. У меня чёткие инструкции. — отстегнув с пояса наручники, он подходит ко мне, хмуро сдвинув брови.
— Эй, ты чего?! — быстро встаю, отбегаю в другую часть комнаты, огибая стол. — Вот этого не надо!
— Не надо говоришь, а сама убегаешь? — его рука тянется к электрошокеру.
Как в замедленной съёмке, я подаюсь вперёд, выпятив грудь, прикрытую некогда белым лифчиком в мелкие ромашки, и шепчу:
— Я просто прошу без этого. Не надо наручники. Дай хоть одеться. — киваю в сторону жёсткой кушетки, где оставила свитер.
Голова опять кружится. В ушах шумит.
— Ну, давай. — легко произносит он, убирая руки за спину
Врач прощается, оставив на столе несколько заполненных банков с мокрой печатью. Полицейский не обращает на него никакого внимания, даже когда тот выходит за дверь. Его взгляд прикован ко мне. Следит за каждым моим движением, словно я какой-то серийный маньяк и вот-вот застрелю его красным, канцелярским степлером с его стола!
Меня это выводит из себя. Я хотела помочь! Нет, конечно, в первую очередь я хотела спасти свою задницу! Но ведь и помочь тоже! Припёрлась же сюда, идиотка…
Просовываю руки в рукава свитера и замираю. Опять с горловиной мучаться. Чёрт меня дёрнул вырядиться вчера в этот свитер!
А-а-а-а… Нет. Не чёрт. Дождь. Я вчера попала под ливень на кладбище и вымокла до нитки, пока выходила к сторожке, чтобы сесть в такси. Увы, к двадцать пятой оградке и девятой могилке машину заказать невозможно. Вот и нарядилась, добравшись домой, во всё тёплое и шерстяное.