Глава 22 Признание Херона и Берка своими вайне
Я вскинула голову от прикосновения. Передо мной на корточках сидел Херон.
— Ты плачешь? У тебя что-то болит? — беспокойство звучало в его голосе и сквозило во взгляде.
— Уже нет, — я протянула к нему руку и с нежностью погладила по щеке. — Тяжёлый день. Как всё прошло? Эолу больше ничего не угрожает?
— Пока нет. Я выслал сообщение на Эллению и в департамент регистрации гражданских актов СЕРР для контроля исполнения. Я чувствую твою неуверенность и тревогу. Чего ты боишься? — он пытливо вглядывался в мои глаза.
Чуть помедлив, призналась:
— Боюсь, что вы разобьете моё сердце, — мои руки вцепились в его плечи, и я поднялась на коленях перед ним. — Боюсь, что мои ожидания не совпадут с реальностью. Меня страшит наше будущее, которое невозможно спрогнозировать. И я боюсь, что Эол станет моим мужем, а потом встретит свою любовь. А я не ваши берсайки, я не смогу просто так отпустить его! Я живу чувствами, и они сильнее меня, порой сильнее разума и воли. Ты понимаешь меня, Херон? — на последних словах я уже вовсю трясла его, вцепившись в форму, не замечая, что острые шипы на погонах ранят и так ободранные о броню элленийца руки.
Херон перехватил мои ладони и, прижав их к телу, обнял меня, успокаивающе поглаживая по спине.
— Прости меня. Прости, что одел на тебя элар без твоего согласия, моя вея, — сказал он глухо.
Я удивлённо посмотрела на него, успокаиваясь в крепких объятиях.
— Я об этом уже не сожалею, — мои губы тронула грустная улыбка. Как быстро я изменила своё мнение и почему-то не испытывала при этом никаких угрызений совести. Вот он, рядом, обнимает меня, сопереживает и ничего не требует взамен. Решение только за мной. Я выбираю… — Поцелуй меня, Херон. Поцелуй так, как никогда никого не целовал! Поцелуй, как свою жену, свою вея.
— Моя жизнь, — он медленно склонялся ко мне, всё сильнее притягивая к себе. — Моё дыхание, — прошептал он, сминая мои губы своими твёрдыми тёплыми губами.
Напор и сила, страсть и запредельная нежность… Мы оба наслаждались этим моментом. Я тонула в ощущениях и его удивительных глазах, ставших уже родными, и отвечала с не меньшими желанием и страстью. Наш поцелуй был глубоким, затяжным. Никто не спешил его разорвать. Все мысли выветрились из головы. Его руки, удерживающие меня за талию, напряглись, и я ощутила, что взлетела, отмечая краем сознания, как по полу разлетаются инфошары, как мячики пинг-понга, прыгают в разные стороны от стола, на который меня посадил Херон.
Его горячие требовательные губы стали опускаться ниже, прокладывая огненную дорожку из поцелуев. Шея, ключицы… Руки с нежной лаской прошлись по моим ногам, между которыми он сейчас стоял, снизу, от тонких щиколоток до бёдер, сминая, поднимая край ночной рубашки. Я выгнулась в спине, подставляя под непрекращающиеся поцелуи грудь, сейчас такую чувствительную, высоко вздымающуюся от частого дыхания. От каждого его прикосновения возбуждение нарастало со скоростью сорвавшейся лавины, и я уже откровенно стонала под руками, ласкающими моё лоно через тонкую ткань трусиков. Я еле нашла в себе силы подняться и потянуться руками к его одежде, которую никак не удавалось расстегнуть из-за дрожащих от возбуждения пальцев. Злясь на эти дурацкие застёжки, недовольно зарычала. Мужчина довольно хмыкнул, перехватил мои руки одной рукой, и снова стал целовать, при этом второй свободной рукой снимая с себя мундир и расстегивая ремень на брюках, которые уже просто причиняли боль, сдавливая рвущуюся наружу плоть. Трусики полетели в сторону, как и рубашка. Глаза в глаза, буквально секунда и мы одновременно резко подались друг к другу. Снова затяжной поцелуй, я обхватила его ногами, чувствуя горячую возбуждённую плоть мужа, прижавшуюся ко мне. Пробежала пальчиками по гладкому стволу и ощутила мелкую дрожь пресса мужчины, который почему-то не спешил помочь мне снять это безумное возбуждение, от которого уже всё болезненно сжималось внизу живота.