– Покажи мне все, – потребовала я.
Сатир удивленно вскинул бровь.
– Лесли, я серьезно!
– Тебе это не понравится, – он нахмурился, понимая, что я не шучу.
– Мне уже не нравится! Но я хочу знать, на что подписываюсь.
– А ты подписываешься? – его бровь удивленно изогнулась – он все еще гадал, в чем подвох.
Я кивнула.
– Так… просто? – Сатир по-прежнему не верил.
– А ты ожидал целую церемонию? – я пожала плечами. – Ну, ладно. Я, Тейлор Фарелли, беру тебя и всю эту… адскую кухню…
Сатир расхохотался, сгребая меня в охапку и не давая закончить, но меня понесло.
– Или у вас надо расписываться кровью? – я попыталась освободиться от объятий.
– Тейлор, заткнись, – Сатир меня не отпускал.
Я его не слушала, продолжая нервно выдвигать гипотезы:
– Что, кровавая подпись – не вариант? Неужели перед продажей души дьяволу есть испытательный срок? Так я смогу…
Сатир не дал мне закончить, заткнув рот единственным действенным способом. Это был наш первый поцелуй на людях. Кто-то присвистнул и что-то одобрительно выкрикнул по-русски, а Священник и Молчун, закончившие проверку прицелов, принялись палить в воздух. Из упрямства я не собиралась отвечать и плотно сомкнула губы. Пусть видит, что я не смирилась легко. Сатир фыркнул – его позабавила неуступчивость – и, не тратя время на сантименты и уговоры, больно ущипнул меня за ягодицу. Я возмущенно приоткрыла рот, и это стоило мне самообладания – едва язык Сатира коснулся моего, все доводы были забыты. Реальность медленно растворялась, как утренний туман. Окружающие звуки, прохладный ветер, запахи леса и даже мои благородные цели – все отошло на второй план. Я больше не вырывалась, ощущая, как кольцо рук приятно сдавливает мою талию. Уступив под его напором, я ответила на поцелуй, млея от привычных, но до сих пор не приевшихся прикосновений. Ловя ртом горячее дыхание Сатира, я осознала, что именно так хотела жить. Не думать ни о чем, лишь чувствовать – как волоски на теле становятся дыбом, как учащается ритм сердца, как холодеет внизу живота. Я продолжала стоять, зажмурившись, даже когда Сатир отстранился, но его серьезный голос вернул меня к реальности:
– Ты отдаешь себе отчет, что обратного пути нет?
Нехотя открыв глаза, я обвела площадку задумчивым взглядом и поняла, что определилась с выбором. Не нужно себя ломать. Выход есть всегда. И пусть придется лгать и делать вид, что я принимаю то, чем живет Сатир. Я не оступлюсь. И все изменю. Охоты не будет, и мы сможем жить без крови на руках и угрызений совести. И чтобы начать, мне вовсе необязательно уезжать отсюда. Если я дистанционно организовала день рождения, то и связаться с детективом – плевое дело.