Иса, рыча, поливала скомканные ряды противника страйкбольными шариками. Над площадью стоял вой, дополняемый металлическим лязгом. Роботам было всё же проще, они железные, но и снаружи корпуса у них немало уязвимых частей. Надо же, внезапно понял я, а щит-то мой, оказывается, с односторонней проницаемостью. С той стороны петарды, камни и железки отскакивают обратно в толпу, а с этой шарики благополучно пролетают наружу. Так можно продержаться до прихода полиции, благо вой сирен слышен уже отсюда.
Накаркал. В щит врезалось облако тяжёлых осколков, стреляли из чего-то похожего на осколочный дробовик. Щит исчез и меня отшвырнуло к ступеням. Какая-то железка прилетела точно в исин пулемёт, намертво заклинив стволы. Пулемёт заискрил, задымил и сдох.
- Яйкин, сволочь, - взревел Локовски. - Дэйв, тащи его сюда!
Я поднялся с земли. Стрельба, значит? Кто?
Роботы. Отсюда видно, перезаряжают картриджи. Зря это они так. Ой, зря.
Активация полисахаридных батарей. Формирование канала пси-энергии. Пальцы закололо, в воздухе запахло озоном. Увеличение напряжения, ионизация, формирование воздушного канала. Разряд!
Яркая электрически-синяя дуга протянулась из моей руки в груду копошащегося железа, перескакивая с жертвы на жертву. Полетели искры, повалил дым, раздался долгий протяжный визг. Несколько роботов затрясло, вспыхнули языки пламени, завоняло горелой изоляцией. Железная толпа бросилась врассыпную.
- Стэллар, лови Яйкина, мне его не достать! - Локовски потряс меня за плечо. - Ай! Ты чего кусаешься?
- Это не я. Это остаточное напряжение. Где поганец?
Поганец забрался на самый верх фонтана и пытался руководить массовкой.
- Мы никуда не уйдём! - верещал Яйкин. - Мы будем стоять тут, пока все...
Я злобно ощерился и притянул наглеца прямо в руки Локовского.
- Ты что, родимый, - осклабился Локовски, принимая добычу, - повыделываться решил? Мы же посоветовали тебе валить подобру-поздорову. А ты? Ты строишь нам гадости. Нехорошо. Плохой мальчик.
- Не смейте! - взвизгнул Яйкин. - Я художник-акционист!
- А, так ты тоже художник? - удивился Локовски. - И я художник! Только я всё больше по боди-арту специализируюсь. Сейчас я тебя разукрашу.
- Это первый фингал, - приговаривал Локовски, разукрашивая физиономию Яйкина. - Это второй, для симметрии. Я, знаешь ли, поклонник традиционного искусства, люблю симметричное. Нос сделаем как у клоуна. Это он сейчас плоский, потом опухнет, будет покрасивее.
- А челюсть ему зачем свернул? Это несколько нарушает общую симметрию. - поинтересовался я.
- Ничего ты не понимаешь в искусстве художественного мордобоя, - заявил Локовски. - Это же творческий подход, поиск новых путей и направлений. И вообще, я так вижу! А что жрать не сможет, так то не беда. В больнице его будут через задницу кормить, ему даже понравится. Ты же не возражаешь, а?