— Что ты… Что ты вытворяешь? — Воскликнула она, краснея.
— У меня к тебе тот же вопрос, — он угрожающе навис над ней, покрасневший, от гнева и совершенно очевидно выведенный из себя.
— Я все сказала уже. Свадьбы не будет потому что…
— Потому что ты, как обычно, струсила в самый последний момент, — закончил он за нее фразу. — Потому что ты безответственная и тебе наплевать на меня.
Ей показалось или в его голосе прозвучала обида? Ева исподлобья подозрительно смотрела в его чистые голубые глаза.
— Я так поступаю, потому что кто-то должен остановить это безумие. Эту ложь. Этот обман. Жаль, что я так поздно опомнилась.
— Опомнилась? Да ты испугалась! Испугалась, как в тот день, когда я пришел к тебе, чтобы попрощаться перед отъездом в Лондон.
— Это нет так, — возразила Ева и голова ее закружилась. Стало трудно дышать. Она попыталась вырваться, но Марк еще теснее прижал ее к себе.
— Ты хотела поцеловать меня тогда, помнишь?
— Нет, не помню!
— А я помню, как ты смотрела на меня. Я обнял тебя и прижал к себе, точно так же, как сейчас, а ты не возражала. Прильнула ко мне всем телом, а положил тебе руки попку и поцеловал за ушком…
— Замолчи, — истерично выкрикну Ева. — Отпусти меня, сейчас же!
— Ты ведь тогда хотела сказать, что любишь меня?
— Нет, не хотела! Я ненавидела тебя, а сейчас ненавижу еще больше.
Марк отпустил ее. Его ноздри раздувались как у испанского быка, разъярённого уколами пикадоров. Он с презрением посмотрел на нее и со злорадством произнес:
— Как видно, лгать тебе отлично удаётся. Прошу объяснить, что же тогда тебя смущает в нашем браке?
— Разве ты не понимаешь, что таким образом предашь женщину, которая тебя любит.
— Это не твое дело! Разница между нами в том, что я не могу подвести своего отца и нарушить данное мной слово. А ты можешь совершенно легко отказаться от клятв, просто потому что тебе вдруг стало стыдно признать очевидный факт и подвести самого близкого для тебя человека.
Ева с потерянным видом стояла и слушала его, обхватив себя руками.
Ей нечего было ему возразить. Конечно, она бы могла назвать ему сотни причин, почему она не хочет жить с ним под одной крышей, но не одна из них, она была уверенна, не удовлетворит его. Его доводы были логичны. Если отбросить в сторону вопрос их личных и сложных взаимоотношений, конфликт сам исчерпает себя.
Марк прав, она не подумала о папе. Он, наверное, очень расстроился. Она действительно, его подвела.
Ева опусти голову и прошептала:
— Ты прав, давай поженимся.
— Я не расслышал, ты что-то сказала? — язвительно спросил он.