Когда он добрался до пологого места, облака разошлись, и в свете луны наконец-то развиднелось. Штефан сориентировался, прикинул расстояние и побежал во весь дух. Всей шкурой ждал выстрелов, но в соседнем ущелье царила тишина.
Когда он вытянулся перед Симеоном, стараясь не отдуваться слишком явно, луну опять затянули рваные облака.
– Ладно, – тяжело уронил Симеон в темноте, выслушав обстоятельный доклад. – Ждем Гицэ и едем.
– Куда? – не утерпел Штефан, но капитан не ответил.
На морде гнедого белела пустая торба. Штефан сдернул ее, намотал повод себе на руку и отпустил коня пастись на остатках подмерзшей травки, как уже сделали остальные. Пандуры ждали молча, только изредка кто-нибудь тихонько ругался, сетуя, что разбойники далеко, а Симеон все равно запретил курить. Кто-то и вовсе басовито похрапывал неподалеку. И как они умудряются спать, когда Гицэ где-то там бродит в темноте, пересчитывая врага?..
Штефан поправил плащ, чтобы локоть не мерз на земле. Забросил в рот очередную семечку, сплюнул кожуру.
Из темноты послышались шаги, и рядом присел Йоргу, что-то протянул. Рука нащупала добротный ломоть хлеба.
– Перекуси пока.
– Но ведь перед боем...
– До боя еще далеко, – фыркнул Йоргу. – Жуй давай.
Что ж... Надо поесть, раз есть время. Правда, кусок в горло пролезал с трудом, и дожевать все-таки не удалось – вернулся Гицэ. Мужики вскакивали в темноте, подзывали и взнуздывали лошадей.
Штефан быстро навьючил на гнедого мину. Потом подобрался поближе к командирам и услышал обрывок разговора:
– Их чуть не втрое больше нашего, – это Йоргу, правда, почему-то в голосе не слышно обычной вселенской печали.
– Григор с ребятами поубавили, – жестко сказал Симеон, и все немного помолчали, прежде чем обсуждать дальше.
– В жилые места они по дороге идут, капитан. Не по горам шарахаться, так их и перетак, а через деревню к Дунаю выйти собрались.
– Ты точно слышал?.. Ладно. Значит, наперехват. А ноги мы коням не переломаем?..
– В поводу, может, капитан? Тропой всяко быстрее будет, даже пешими!
– Ладно тебе, кони-то в потемках получше нашего видят.
– Подъем! – шепотом гаркнул Гицэ пандурам и тут же позвал: – Штефанел! Подсолнух!
– Я здесь!
Поменялись пистолетами обратно. Гицэ вновь белозубо оскалился в темноте:
– Эх, до чего же пострелять свербило! Мастеру, что эти пистоли сработал, скрипки бы делать, так их и так! Аж рука радуется!..
– Ладно, – почти добродушно хмыкнул Симеон. – Поглядим, как в бою сгодятся. А ну, по коням!
Пока ехали, в воздухе потеплело. Между ушами гнедого колыхались ночные тени, и Штефан с седла почти ничего не видел. Но лошади ступали по каменистой земле торопко, а Симеон и Йоргу впереди уверенно находили дорогу. Семечки потихоньку заканчивались, и от темноты и плавного движения конской спины Штефан едва не задремал, но тут отряд остановился.