Я думаю, что эмигрант и высланный, или вырванный из почвы, - различные понятия. Эмигрант, решивший оставить свою родину, как бы разрушает собственной волей свою сущность. Высланный же, или вырванный из почвы, отвергает такой духовный исход. Он разлучён физически, но не духовно. Им удалось бросить за пределы родины моё тело, но не мой дух, не душу.
Сегодня меня спросили, почему я живу в Швейцарии. Я живу не в Швейцарии. Я живу в России. Все мои интересы, всё мне близкое - в России. Если бы я был моложе, если бы мне было, скажем, тридцать лет, длительная разлука с родиной могла бы, действительно, повредить и разрушить связи, существующие между моим творчеством и его источниками. Но в пятьдесят семь лет у меня накопился настолько большой опыт, что передо мной не проблема сбора материала, а проблема записать уже приготовленное, прежде чем кончится моя жизнь.
Продолжите ли вы работу над "Августом Четырнадцатого"?
Практически, вот уже сорок лет, начиная с 1936 года, я работаю над моей главной темой - историей русской революции. Если я прерывал эту тему, то не потому что мне хотелось заняться чем-то другим, а потому что жизнь меня бросала с места на место: то война, то тюрьма, то рак, то после появления "Ивана Денисовича" я стал получать со всей страны материалы, касающиеся концентрационных лагерей. Мне точно приходилось прыгать через самого себя, чтобы вернуться к своей главной теме. Теперь я только ею и занимаюсь, историей русской революции.
"Август Четырнадцатого" я не только собираюсь дописывать, но закончено и продолжение, "Октябрь Шестнадцатого". Сейчас работаю над "Мартом Семнадцатого". Книги я буду писать всю свою жизнь. Архивные источники здесь мне доступнее, чем в СССР.
Одно издательство католических священников, "Эдисионес Паулинас", выпустило книгу с документами "Солженицын как верующий". Не кажется ли вам, что священники хотят использовать вас и показать этой книгой, что Солженицын, живший в СССР, верующий, и косвенно, что он верит в католического Бога?
Этой книги я не знаю. Однако я должен сказать, что писатель не обязан думать о том, кто и каким образом пользуется его сочинениями. В Советском Союзе, например, мне постоянно говорили, что западный империализм, Франция, Англия пользуются мной, манипулируют как оружием, и поэтому я должен прославлять советский режим, вот тогда мной не будут пользоваться. Я отвергаю вообще такую постановку вопроса.
Вы родились при советском режиме, который называет себя атеистическим. Как же случилось, что вы верующий, и много ли в сегодняшней России подобных вам?