Понедельник проходит, как в тумане. Утром учеба, где я практически ни на чем не могу сосредоточиться, хорошо, ничего особенно важного, кажется, не пропускаю. Лекции по истории костюма я могу прочесть дома еще раз, ведь они есть у нас в электронном варианте, а преподаватель по анализу литературных форм сам витает где-то в облаках.
После занятий отправляю Милу домой, а сама звоню маме, пока гуляю в парке. Это у меня, вроде как, вместо бега, да и разговор, скорее всего, будет длинный, так что прогулка сойдет за тренировку. Мама берет трубку почти сразу, и мы недолго болтаем, не переступая опасную черту, но уже через десять минут подходим к ней вплотную.
Убедившись, что она сидит и готова выслушать меня, рассказываю про Марка и Арсения с самого начала вплоть до вчерашнего дня. Конечно, родительница в шоке, но, быстро взяв себя в руки, она говорит одну единственную фразу, которая заставляет меня вновь искренне широко улыбнуться, пусть и сквозь слезы. «Ника, ты, конечно, натворила делов, но это никак не меняет тот факт, что ты моя любимая девочка и я готова на все что угодно, ради твоего счастья. Правда скоро у тебя появится конкурент, потому что внука или внучку я буду любить не меньше». Вот и все. Это действительно все, что мне нужно для счастья. Поддержка родных.
Мы с мамой принимаемся обсуждать дальнейшее развитие событий. Как мне строить свою жизнь после рождения малыша, чтобы и ему, и мне было хорошо и комфортно. Еще и с учебой нужно что-то решать, но время еще есть. Для начала нужно просто закончить этот год, а дальше посмотрим…
Мама обещает, что постарается подловить отца в хорошем настроении и тоже все рассказать. Безоговорочно соглашаюсь. Лучше это сделать ей, потому что только у этой женщины получается заткнуть его и заставить слушать, а затем еще и согласиться с чем угодно. Мой отец вообще сложный и тяжелый человек, я, конечно, все равно люблю его, но иногда просто не знаю, как с ним общаться.
Ощущаю заряд энергии после разговора с мамой и решаю, что раз уж пошла такая пляска, то нужно поговорить с еще одним человеком. Набираю номер, пока запал не пропал, и с волнением слушаю гудки.
– Да ладно? Неужели твой парень разрешил тебе поговорить со мной?
– Привет, Марк, – сковано здороваюсь я.
Он взбешен. Черт! Я же не знаю, что еще наговорил ему Арсений, пока вчера они были вдвоем, помимо того, что он мой… что он мой парень. Даже в мыслях это словосочетание звучит странно, но при этом согревает своим теплом. Бред какой-то.
– Привет, – сухо отвечает бывший, выметая из головы глупые розовые мечты.