Элиза качает головой.
– Нет. Хочу спокойной жизни на время. Я еще молода, знаешь ли. Не хочу связывать себя с одним мужчиной.
Оуэн кивает.
– Умно. – Он отводит взгляд от телевизора и смотрит на нее. – Ты еще молода. Не хочу, чтобы ты заморачивалась насчет первых отношений.
Элиза смотрит прямо в экран, и я бы отдал все, чтобы узнать, о чем она думает.
– Полностью согласна, не хочу сейчас ничего особенного.
Ее замечание оставляет во мне легкое чувство беспокойства, но я не вполне понимаю почему.
Наконец приходит пора ужина, и мы щедро накладываем себе еды. Все выглядит и пахнет просто потрясающе.
Элиза хвалит мой салат, тогда как мы с Оуэном восхищаемся ее лазаньей. Мы приканчиваем одну бутылку вина, но никто не в настроении открывать вторую.
– Домашний ужин, кайф, – говорит Оуэн, вставая из-за стола и одной сильной рукой обнимая Элизу за плечи. – Ты офигенная, сестренка.
Она бросает на меня короткий взгляд, а затем соглашается.
– Еще какая офигенная.
Я смеюсь, и они оба смотрят на меня.
– Я, хм, займусь посудой.
Отправляясь на кухню, я захватываю по пути пустые тарелки. Элиза идет за братом в гостиную. Она как-то умудрилась убрать все, пока готовила, так что мне не остается ничего иного, кроме как поставить тарелки в посудомойку, что занимает всего пару минут.
Закончив, я слышу, как Элиза говорит Оуэну, что перед уходом ей нужно заскочить в туалет.
Это сводит с ума: быть так близко от нее и в то же время – так далеко. Рискнув, я иду за ней. Элиза открывает дверь в ванную, и я проскальзываю следом.
Глаза ее распахиваются, щеки розовеют.
– Что ты делаешь? – шепчет она.
Я не отвечаю. Вместо этого делаю два шага, сокращая между нами дистанцию, а после притягиваю ее в свои объятия. Ее губы размыкаются, в горле рождается удивленный всхлип. Жадный язык касается моего, и мне приходится опереться одной рукой о раковину, ведь колени начинают дрожать. Я чувствую вкус вина на ее губах, а ее пальцы впиваются мне в бицепс, когда я толкаюсь своими бедрами в ее.
Ухожу почти так же быстро, как и вошел, мое сердце бьется быстро, а член набухает.
Позже, когда Элизе приходит пора уходить, я физически чувствую боль, притворяясь, будто мне совершенно безразлично. Со своего места на диване я вяло машу ей рукой.
– Хороший был ужин. Увидимся.
Элиза улыбается, а затем следует за Оуэном до двери, где медленно обувается, смеясь над какими-то его словами.
Я хочу обнять ее и поцеловать, пожелав спокойной ночи, затащить ее в свою спальню, словно пещерный человек, и всю ночь заниматься с ней любовью. Но вместо этого я делаю то, чего от меня ждут, и не обращаю внимания на то, как Оуэн провожает Элизу.