Черная густая жидкость утекала сквозь щели, ещё секунду назад утопленные в крови, они вынырнули наружу, сияя под нестерпимо яркими звёздами этого странного, пустынного мёртвого места.
- Неееееет!
Нечеловеческий, отчаянный вопль отразился от скал, эхом спотыкаясь о камни. Крик медленно растёкся по Млечному пути и остался там навсегда.
***
Лита
Солнце светило сквозь листву, дул лёгкий, ароматный ветерок, несущий пряные запахи с теплиц, принадлежащих Академии Травничества и Колдовства. Во внутреннем дворике старинного замка, где находилось лучшее и престижнейшее учебное заведение королевства, сидели две немолодые женщины.
На первый взгляд их трудно принять за родственниц, слишком разительно эти две дамы отличались друг от друга. Одна — стройная, в элегантном тёмно-изумрудном платье, широкополой шляпе, украшенной лилиями (лилии очень модны в этом сезоне), сумочкой в тон и платочком на полтона светлее.
Другая - совсем … другая.
Крошечная, слегка полноватая старушка с румяными щёчками и добрыми голубыми глазами, облачена была в поношенную мантию некогда, возможно, лилового оттенка, но точно сказать трудно.
Были ли они родственницами? И да, и нет. Дело в том, что старший брат Румильды Келисавва - Мирт Келисавва и младшая сестра Петти Вербенсклетт — Ребекка Вербенсклетт, поженились и были абсолютно счастливы целых три года и пять с половиной месяцев, но восемнадцать лет назад молодые родители трагически погибли во время экспедиции в Драконьем ущелье. Их изувеченные тела нашли спустя неделю и скромно похоронили, после чего на руках единственных родственниц осталась малышка Литиция Келисавва-Вербенсклетт.
- Это всё твои выдумки, Петти! — нежно-изумрудный шёлк платка жалобно скрипнул, так сильно и безжалостно сжали его тонкие, усыпанные старинными перстеньками пальчики Румильды.
- Успокойся, Руми. Всё будет хорошо, я уверена. Лита прекрасно готова к испытаниям. И потом…драконий коготь! Семейная реликвия. Ещё ни разу этот артефакт не подводил ни одного из рода Вербенсклетт.
- Я сама виновата… Сама! Как я могла позволить выжившей из ума старушенции, верящей в детские сказки, столько времени держать девочку в лесу! В полном неведении. Вдали от высшего света.
- Высший свет о наших фамилиях не особо вспоминает, Руми, и ты это знаешь. Да и толку от него…
- Замолчи! Вот сейчас… Сейчас она выйдет, с полным позором, разумеется, иначе и быть не может, и тогда…
- Что тогда, Руми?
- Тогда я! Слышишь? Я займусь её воспитанием. После того, как бедняжка придёт в себя. А ты… Ты и близко к ней не подойдёшь! Лесная умалишённая…