— Кому? — переспросил лорд Отирмир.
— Озгену Кеватто, милорд.
По лицу Ульхара пробежала тень сомнения. Он мигом вспомнил, что видел вчера Альду в танце с этим королевским прихвостнем. Мысль о том, что взломщица за время вальса могла о чём-то сговориться с колдуном, не приходила ему в голову. И уж тем более он не мог подумать, что королевский чародей посмел вмешаться в церемонию обряда, установленную много веков назад.
Голова графа готова была разорваться от предположений! Что если девушку похитил колдун?.. Тогда сейчас она в большой опасности!
— Найди Кеватто! — скомандовал Ульхар.
* * *
Хотелось пить, затылок раскалывался от боли. В ноздри проникал едкий запах прогорклого масла, жареного лука и застиранного белья, так всегда пахнет в третьесортных трактирах. Альда была знакома с ними не понаслышке: в прежние времена разносчица и поломойка посчитала бы за счастье получить место на полу в общей комнате у очага.
Воровка с трудом приоткрыла отекшие глаза и обвела взглядом пространство: так и есть — каморка в трактире. На столике графин с отколотой ручкой, два щербатых стакана. Сквозь рассохшиеся рамы задувал сквозняк. Занавески оказались задёрнуты и едва пропускали свет, непонятно, утро сейчас или вечер.
Альда пошевелилась и застонала. Тело больше не сковывало заклятие неподвижности, но руки и ноги оказались крепко связаны. Она поднесла к лицу запястья и разглядела прочные кожаные ремни.
«Мои когти!» — встрепенулась она, но тут же сникла: колдун снял с безымянных пальцев магические кольца, оставив её без единственной защиты. Наверняка он и прежде сталкивался с подобными артефактами и сразу понял, для чего они нужны.
— Помогите! — крикнула Альда изо всех сил, но с пересохших губ сорвался лишь хрип. — Помогите! Кто-нибудь! — снова попробовала она.
Тишина. Альда начала извиваться всем телом, пытаясь сесть на постели, но её усилия привели лишь к тому, что она скатилась на пол, ушибла колено и стесала кожу на виске о грубый деревянный пол.
Дверь открылась, и воровка увидела ноги в черных кожаных сапогах.
— Помогите… — прошептала она.
— Никто не услышит тебя, глупышка, — сказал Кеватто, грубо подхватывая её за локти и возвращая на узкую жёсткую кровать. — Я наложил заклятия на дверь и окно. Так что можешь кричать столько, сколько вздумается.
Колдун прикоснулся кончиками пальцев к наполовину оплавленным жирным свечкам и заставил пламя гореть ярче, заливая комнату дрожащим светом. Из холщовой сумки он принялся выставлять на лавку разномастную посуду, которую одолжил у трактирщика: несколько мисок и пару бутылей из-под травяной настойки.