Да, пожалуй, были шансы на то, что она добьется от меня веры.
Правда, риск того, что на развод подаст уже она, тоже имелся. Я слишком хорошо представляю, насколько болезненно Викки воспримет весь этот разговор сейчас, а восемь лет назад…
— Ну, что это не ты — я уже доказал, — фыркает Влад насмешливо, и тут же начинает рассказывать дальше, пользуясь тем, что Викки, удивленная его ответом, замолчала.
Он рассказывает, а я продолжаю курить. Если бы тот огненный шквал, что бушует сейчас у меня в душе, прорвался наружу — в этом городе не осталось бы ни одной не обожжённой пяди земли.
Викки задает вопросы. Не сказать, что их слишком много, все они по мелочам, по делу, она все уясняет даже очень быстро.
А после, когда рассказывать вроде как становится уже не о чем, она сидит молча не одну минуту, постукивая тонкими пальцами по одной из фотографий.
И это не самые сладкие несколько минут моей жизни. Приходится стоять и бояться того, что сейчас она просто встанет и уйдет, уедет, решив, что все это пыль и фарс, просто моя попытка выкрутиться и как-то оправдать собственные действия.
Можно ли изойти на мыльную пену за семь минут жизни?
Можно, если вам в лоб смотрит твердый, испытующий взгляд,
— Все это звучит ужасно продуманно, и с подведением доказательной базы, вы, конечно, заморочились, мальчики, — наконец медленно произносит Викки, — за исключением одного. Мотива. Верить в то, что непонятно кто решил устроить нам развод, при этом мотивируясь тоже непонятно чем? Да еще и с такими затратами? С криминалом? Я на тот момент была обычным зеленым адвокатом. И процесс мой с Завьяловым было обсолютно бытовым, не выбивающимся из ряда всех дел в агентсве. Кто бы мне доверил что-то сомнительное? Если б Завьялову было что скрывать, он бы не стал брать меня, взял кого поопытнее.
Вот кстати интересный вопрос, почему олигарх и промышленник Андрей Завьялов выбрал для своего дела неопытную адвокатессу.
Для меня еще тогда это был лишний повод для разгула ревнивой паранойи.
Потому что он её захотел, почему же еще?
— Ну, Вика, — Влад округляет глаза, — не порти мое впечатление о тебе. Не торопи события. Здесь мы переходим к той части истории, которая не известна ни тебе, ни Яру.
Наконец-то!
Я убираю зажигалку в карман, давлю сигарету в пепельнице и шагаю обратно, к рабочему столу брата, пристально вглядываясь в плотный серый конверт, который Влад достает из кожаной папки.
Какая жалость, что я не супермен и взглядом просвечивать непрозрачные предметы не умею.
— Я так понимаю, хирурга в клуб вышивания крестиком не включаем? — шуточка получилась очень мрачной, но тут уж ничего не поделать. — И с ним ты, наконец, попал?