Ох, дорогая, какая ты все-таки наивная…
Такие вещи загадывать бессмысленно, у меня просто не хватит на это сил.
Но отвлеклась она вовремя, все-таки — я успеваю рвануться к ней, сгрести в охапку — увернуться от удара в пах, Викки таки успевает сгруппироваться, а после закинуть её на плечо, преодолеть несколько шагов до дивана и уронить её на него. Вдохнуть любимый запах на один только вздох — запасаясь впрок.
И снова отступить, наслаждаясь оторопью на лице у сбитой с толку Викки. Да, милая, — сейчас будет только это. Хотя ты, конечно, ожидала, что меня снова понесет, так ведь?
Увы, нет, нельзя. Пока — так.
— Ну, что ж, работы уборщицам ты сегодня обеспечила изрядное количество, — задумчиво замечаю я, отходя к столу и любуясь на устроенный бедлам, — что ж, пусть поработают для разнообразия. Может, все-таки поговорим?
— Мы поговорим в суде, Ветров, — Викки произносит это негромко и устало — будто уже сожалея, что дала волю эмоциям. Она всегда быстро брала себя в руки. Сейчас — делает это почти мгновенно. Вот только видеть её такой — будто выжженной дотла одной штормовой вспышкой — мне на самом деле больно. И это — цена моего разговора. Интересно, я хоть когда-нибудь с ней расплачусь?
Вот только «поговорим в суде» — это не тот ответ, который я сейчас хотел бы услышать. Да и хорош бы я был, если бы отступался после одного отказа.
— Вик, давай просто сейчас оба подумаем о нашей с тобой дочери. Сделаем как лучше будет для неё.
Выражение лица у Вики получается сложное. Наверное, поэтому я до последнего цепляюсь за иллюзию, что надежда у меня все-таки есть. А потом Викки медленно начинает говорить — с таким выдержанным ядовитым хладнокровием в каждом слове, что для своих надежд я мысленно заказываю катафалк.
— Я и думаю о своей дочери сейчас, Ветров, — неторопливо и с глубокой горечью произносит Викки, все сильнее напоминая один только комок напряжения и ничего больше, — как думала семь лет назад, когда решила, что справлюсь без тебя. И патетичными речами ты меня сейчас не обманешь. Для тебя моя дочь — игрушка. Куколка, которую ты хочешь у меня отнять, просто потому, что ты можешь. И зачем? Чтобы поселить в красивый кукольный домик и наряжать принцессой. Все. Сам ты о Маруське не знаешь ничего. Что она беспокойно спит по ночам одна — не знаешь. Что у неё аллергия на шоколад — тоже. И она, кстати, на дух не переносит принцесс, но обожает мультики про монстров. И нам нечего здесь обсуждать, Ветров. Я не позволю тебе сделать из моей дочери статусную игрушку. Ты ведь уже, поди, и статусную мамочку для нее спланировал? Гувернантку из Парижа тоже заказал?