— Но-но, — пальцы на моем запястье стискиваются с такой силой, что я аж вскрикиваю от боли, — не скачи, коза, уже допрыгалась.
Он резко дергает меня к себе, явно подталкивая к задней, приоткрытой уже дверце машины.
— Охрана!
До будки охранника метра эдак три. Ну, не может же быть, чтоб он не услышал мой отчаянный вой.
Как назло — подъезд тут не самый оживленный, все-таки элитный дом, его местоположение планировали так, чтоб жильцам было тихо и спокойно, даже до магазина ходить. И нет никого.
— Охрана!!! Да помогите же! — у меня срывается голос — больше от паники, чем от взятой моим криком высоты.
На лице моего противника расцветает какая-то очень неприятная ухмылка.
— Да, помоги ей, Рашид, — хохочет он, даже чуть замедляясь в движениях. Будто давая мне возможность обернуться и ощутить, как со свистом падает сердце в мой желудок.
Из будки у шлагбаума, расстегивая форменную куртку охранника, тяжелой походкой выходит второй амбал. Еще мощнее предыдущего. И судя по тому, как переглядывается он с первым — они очень даже заодно.
Они давно к этому готовились или просто вырубили нашего штатного домового охранника?
Оба варианта — дерьмовые, если честно.
— Чего вам надо? — я снова дергаю запястье, но безуспешно. Может, получиться выиграть время и… На что?
— Важный человек хочет тебя видеть, — в тоне амбала, что продолжает меня удерживать, такое глухое безразличие, что аж мороз берет. — Прокатишься с нами. Не будешь ерепениться — может, даже живая домой вернешься.
Ну, офигеть. Кто-то там чего-то хочет! А у меня ребенок один дома!
Мой следующий маневр ужасно рискованный и вообще имеет просто мизерный шанс на успех. По крайней мере с противниками такой весовой комплекции. Но я должна рискнуть. Хотя бы ради Маруськи, которая уже через пять минут моей задержки всегда начинает беспокоиться.
Я бью тому мудаку, что держит меня за руку, единственным свободным кулаком в пах. Со всей дури. Вопреки расхожему мнению, этот удар не дарует стопроцентной гарантии обезвреживания противника хоть на секунду. Чуть-чуть не добери с силой — и взбеленить взбеленишь, а на свободу не вырвешься. Так что чем сильнее, тем лучше, чтоб сильнее пронзило, чтобы хоть каплю ослаб…
Срабатывает!
Мужик издает пару непечатных выражений, и хватка его ослабевает, ровно настолько, чтобы я со всей дури рванулась наружу.
Господи, спасибо, что надоумил меня надеть кроссовки. И джинсы тоже оказались очень кстати.
И только бы до дома добежать, там я бы…
Одна резкая пощечина, влепленная вторым амбалом, тем самым Рашидом, и с глубоким размахом, почти отправляет меня в нокаут. И сбивает с ног. Никогда не думала, что пощечина может быть настолько болезненной…