- Я умею при тактильном контакте показывать то, что увидел сам и, при желании, умею видеть то, что человека волнует в данный момент, о чем он усиленно думает или вспоминает. Также, как оказалось, могу чувствовать особенно сильные эмоции на расстоянии. Неосознанно, правда. И, за все время поездки применил Дар лишь раз, но не к тебе или Нариму, да и во вред это никому не пошло. И еще хочу, чтобы ты знал: дружба – это отношения не сюзерен-вассал, хозяин-раб или покровитель-опекаемый; дружба – это когда на равных, когда для тебя имеют значения лишь личные качества человека, а не количество власти и денег, сосредоточенных в его руках. Иначе это уже не дружба, а коммерческие отношения.
После чего отпустила его руку и, встав, подошла к Нариму, давая Заруху возможность осмыслить увиденное и услышанное.
- Ну, что Нарим, давай я покажу проявления своего Дара и тебе. – Улыбнулась я ему.
Он как завороженный протянул мне свою руку, а я показала, каким нерешительным впервые увидела Нарима и как постепенно этот робкий мальчик стал для меня настоящим другом, которому я по-настоящему могла доверять, как была растеряна и рада, когда узнав о моем поле, он решил меня поддержать и как рада, что мы будем учиться вместе.
- Это удивительно! – Восторженно прошептал он. – Видеть все глазами другого человека! Ощущать, будто совершенно точно его понимаешь!
- Поверь, это приносит радость отнюдь не всегда. - Невесело улыбнулась я.
- Лей, - тихо проговорил Нарим, - я рад, что ты считаешь меня своим другом. И это… ну, в общем, ты для меня тоже уже давно друг… или подруга. – Уже на самой грани слышимости добавил он.
Невольно, я прыснула смехом, на столько заговорщицким в этот момент он сделал свое лицо.
- Ладно, давайте ложиться спать, а то мастер Мирех завтра утром сделает из нас отбивную.
Мы с Наримом тяжело вздохнули, вспоминая каждодневные экзекуции, лишь по недоразумению называемые обучением бою холодным оружием и направились по постелям. Зарух все это время сидел все в той же позе, глубоко уйдя в себя. Однако, когда мы задули свои свечи, он погасил и свою. А через полчаса, в течение которых нам всем не спалось, он, вдруг, заговорил.
- Сколько себя помню, меня всегда учили никому не доверять и ни к кому сильно не привязываться. Когда мне было пять лет, отец подарил мне щенка, который вырос в замечательного пса и более верного друга я не знал. Шарт всегда был рядом, готовый помочь и защитить, даже спал со мной в одной постели. Я кормил его с рук и выгуливал, сам занимался выучкой. Однако, через три года отец лично у меня на глазах скормил ему отравленное мясо. Ни мои просьбы, ни рыдания не помогли его спасти. И, когда пес подох, он сказал, что даже наши самые преданные друзья – это наша слабость, которую не может себе позволить ни один правитель. Он сказал, что собак у меня может быть много, как и тех, кто будет постоянно рядом, но я всегда должен помнить о той слабости, что они принесут с собой, если я буду иметь неосторожность привязаться к ним больше, чем нужно. А потом он подарил мне другого пса, который точно также был мне предан, однако, я всегда помнил, что он не Шарт и больше никогда не кормил его с рук.