— Никитина, — Аркадий Георгиевич покачал головой, — в чем дело? Ты вообще не готова!
— Извините, — глаза в пол, и пальчики нервно вцепились в край подола.
— Бурные выходные?
— Нет, — еле слышно, себе под нос, — родителям помогала на даче, грядки полола, морковку сажала, свеклу.
Аленка пренебрежительно фыркнула и покачала головой. Преподаватель тоже покачал, только, в отличие от Рыжовой, снисходительно. Я заискивающе улыбнулась ему, всем своим видом демонстрируя искреннее раскаяние и лелея щенячью надежду на лучшее. Наконец, он вздохнул:
— Ладно, горе луковое! Последний вопрос. Так сказать, на засыпку. Какой предмет сдаешь, как точно называется учебник, и кто его автор?
Это я могу!
Быстро, пока он не передумал, и порыв невиданной щедрости не прошел, протараторила ответ.
Он хмыкнул, поставил в зачетку двадцать шесть вожделенных баллов и протянул мне ее со словами:
— Дарья, это было в последний раз!
Я была готова пищать, визжать от восторга и расцеловать его в лысеющую макушку.
— Спасибо, огромное спасибо! Вы самый-самый-самый лучший! — радостно причитала, уже собирая свои вещи. — Я вас очень-очень-очень люблю!
— Все, иди уже, Огородница!
Словно на крыльях устремилась к выходу, попутно подмигнув Аленке. Она лишь сердито глянула и отвернулась. Рыжова терпеть не могла вот таких поблажек, ее это всегда раздражало.
Ну а что поделаешь, если особой соображаловки нет? Не все же такие умные, как она! Некоторым просто не дано, прочитав один раз, тут же все запоминать.
Выйдя из аудитории, я облегченно выдохнула, поздравила себя с сомнительной победой и пристроилась на широком подоконнике. Мне хотелось дождаться Алену, поболтать с ней, узнать, как прошли выходные…
…Она появилась в коридоре ровно через десять минут, такая же невозмутимая, спокойная, собранная. Увидев меня, замерла на миг и недовольно нахмурилась.
Я сползла с подоконника и, накинув сумку на плечо, направилась к ней:
— Сдала?
— Сдала, — равнодушно кивнула подруга и, предвидя следующий вопрос, добавила: — Девяносто восемь.
— Ого, — мне оставалось только восхищенно вздыхать, — я так никогда не смогу!
— Конечно, не сможешь, если вместо подготовки к зачету будешь копаться на грядках, — сурово припечатала она.
— Как я могу отказать родителям? — беспомощно развела руками.
— Легко, Даш. Легко! — она прошла мимо меня. Я поплелась следом. — Твои предки дачу для кого покупали? Для себя! Это их земля притянула, а не тебя! Следовательно, с чистой совестью можно отказаться и не пачкаться.
— Ален, ну как я откажу? Это же родители, им помогать надо, — попыталась оправдаться перед ней.