— Чем обязан? Только не говори, что соскучилась.
На другом конце повисло секундное молчание, а потом прозвучал ответ. Уже не такой бойкий, скорее отрешенно-прохладный:
— К счастью, нет.
— Это радует. Чего хотела?
— Поговорить хотела.
— Говори. Я слушаю, — я присел, прижал телефон плечом к уху и начал перевязывать шнурки на кроссовках.
Алена молчала.
— Если ты думаешь, что я умею читать мысли — то глубоко ошибаешься. Или говори, или — досвидания.
— Извини, отвлеклась, — будто нехотя произнесла она, — В общем, давай встретимся завтра вечером.
Я прикинул свои планы на завтра. Вроде пусто.
— Хорошо. О чем хоть речь пойдет?
— Я тебе чуть позже скину адрес, по которому приезжать, — Алена проигнорировала мой вопрос.
Мне даже интересно стало, что это за шпионские игры такие, поэтому и согласился:
— Без проблем.
— Ну все. Пока, до завтра, — не дожидаясь моего ответа, Рыжова скинула звонок.
Я удивленно посмотрел на потемневший экран, пожал плечами и побежал дальше. Девушки — народ странный. Я бы даже сказал, загадочный. Особенно некоторые.
Ладно, хрень с ней с Рыжовой и ее заскоками — завтра во всем разберусь. Сейчас важнее Дашка и приручение ее бешеных тараканов.
Кто бы знал, как я разозлилась.
Не на Егора. На себя! На свою дурацкую реакцию.
Парень ведь не подарок. Дикий, необузданный, не признающий правил и ограничений, и я такая наивная со своими могу-не могу, правильно-неправильно. Разные форматы, разные масштабы. Тот дурацкий случай, когда и хочется, и колется.
Ведь вчера, у подъезда…еще чуть-чуть и я бы окончательно растеклась, позволила бы ему делать с собой что угодно. Прямо на лавке отдалась бы. Просто не дожал, совсем малость, и я бы соврала, если бы сказала, что не жалею об этом.
Как вспомню, что вытворял его язык у меня во рту — искры из глаз и трусы моментально насквозь сырые. Нельзя же так. Я девочка нежная, хрупкая, к такому разврату непривыкшая.
Невольно вспоминаю наши поцелуи с Антом. Когда-то мне казалось, что в них кипела страсть. Сейчас поняла, что не кипела — тихо и лениво булькала, не выплескиваясь через край.
С Егором по-другому. На грани, на пределе эмоций. От простого взгляда коротило так, что не вздохнуть. Сколько мы с ним продержались в рамках приличия? Полторы встречи? Как только сил хватило.
Снова воспоминания. Снова к щекам прилила краска.
— Никитина, вы так смущенно улыбаетесь своему листку с ответом, что я даже боюсь читать, что вы там понаписали, — сказал преподаватель.
За своими мыслями я не заметила, как он подошел ближе и остановился прямо рядом со мной. По аудитории прокатилась волна смешков, не улыбалась только Рыжова. Она посмотрела на меня, как всегда неласково и покачала головой. Под ее взглядом мне снова стало стыдно.