— Да расслабься, его тут нет.
— Смелеешь на глазах.
Я уже поняла, что я тут для Медведя, и он вряд ли кому-то позволит притронуться ко мне.
— Жизнь учит, — один уголок рта слегка поднимается в подобие улыбки. Грозный парень. Светлые волосы и серые глаза. Красив. Интересно, как бы выглядела его девушка. Подобные мысли о Медведе не появлялись. Ни одна женщина в здравом уме не свяжется с этим зверем. Наверняка подобные «отношения» это все, на что он способен, а точнее что ему нужно. Безвольная кукла, не смеющая сказать слова против. Ос, как бы меня не бесила его высокомерная ухмылка, все же был земным парнем.
— Что уставилась? Ешь. И поставь пиво на место.
Ос забирает бутылку из рук и ставит на край стола.
— Где мой тюремщик?
— Не понимаю о ком ты.
— Где царь черноморский его величество Медведь?
— На работе.
— Он военный?
— Подслушивать не вежливо, мама с папой тебя не учили?
— Папа умер когда я была в шестом классе. Мы попали в аварию, вместе с ним погиб мой старший брат. А мама… скажем так, она бы предпочла, чтобы на месте брата была я. Так что, нет, не учили…
Молчит, смотрит в телефон, плевать он хотел, что было у меня в детстве. Я должна попытаться стащить его мобильник, всего одно короткое смс может спасти меня.
Демонстративно открываю бутылку и делаю глоток. Холодное и резкое.
— Где мое пальто?
— Твое, разве?
— Надо вернуть его владельцу, там были деньги, две тысячи рублей.
— Поехали, вернем.
— Серьезно?
— В машине будешь сидеть, не радуйся.
Я знаю, что он меня не выпустит, но все равно взяла с собой камеру, может, уговорю подъехать к морю.
Ос звонит в ворота, о чем-то не долго, говорит. К воротам выходит охранник, забирает пальто, в карман которого я вложила записку со словами извинения.
— Остап…
Молча, смотрит в зеркало заднего вида, глаза холодные как сталь.
— Клянусь, я и на метр от тебя не отойду.
Слегка мотнул головой, ответ нет.
— Давай заедем на море, пожалуйста. Я так не могу!
— Не надо было дергаться.
В моих глазах слезы, — пожалуйста, — произношу шепотом.
Энджел
Этот человек позволил себе слишком много и до сих пор жив. Невероятная щедрость от Матона, прошлое для него что-то значило. Но он никогда не рассказывал о личном. За исключением работы в отряде «Самоубийц», где я и Ос познакомились с ним.
— Что будет с Анной?
— А что с ней? Все останется по-прежнему.
— Она его мать.
— Так будет лучше, я все решил.
— Как знаешь, брат.
Мы наблюдали, как вертолет медленно поднимался в воздух, унося вверх причину, по которой нас едва не убили вчера, во время переговоров с Босыми.