Теперь, когда я вспомнила последние цифры номера телефона Филатова, моего предполагаемого отца, я могла позвонить и поговорить с ним. Именно для этого я и приехала, не стоит забывать о первоначальной цели своего визита в столицу.
На выходе я столкнулась с парнем, он был пьян, задел меня плечом, глупо улыбнувшись, пробормотал извинения и ввалился обратно в клуб. Я заметила, как из его кармана что-то выпало…
Это был телефон, выскользнувший из заднего кармана его джинс.
— У вас упал… телефон!
Однако парня уже и след простыл. Я сжала чужой телефон в руке и неожиданно для себя провела по экрану блокировки. Там стоял пароль, я наобум ввела «один-два-три-четыре» и это сработало…
Отойдя чуть дальше, я трясущимися пальцами набрала номер отца и поднесла телефон к уху, трясясь от волнения.
Мои мысли скакали, как безумные, по телу скользнула дрожь, я едва стояла на ногах. Было ощущение, что я совершаю нечто ужасное, почти предательство по отношению к Марату.
Но я не могла не позвонить…
Это было выше моих сил. Оставшись совсем без семьи, мне хотелось получить хотя бы капельку уверенности в том, что я не одна.
— Алло?
Я не сразу смогла ответить.
— Алло. Кто это? — повторил он.
В трубке приятно разлился низкий баритон.
— Николай Андреевич? — шепнула я.
Не могла назвать его иначе, потому что ничего еще не было ясно. Для меня…
Сам Филатов наверняка уже получил результаты экспертизы на руки, потому что прошло значительное количество времени. Почти три недели!
Уму непостижимо…
— Тая? — недоверчиво спросил он.
— Да, это я.
Послышался звук шагов и стук двери. Отец словно вышел из комнаты.
— Таисия? Ты меня слушаешь? Ты еще здесь?
Его голос ощутимо набрал уверенность и стал громче.
Всхлипнув, я кивнула, будто он мог меня видеть.
— Да, я здесь. Слушаю.
— Что, твою мать, случилось? — грубовато поинтересовался он. — Куда ты пропала? Словно сквозь землю провалилась! Сначала я ждал, что ты объявишься сама. Потом начал искать. В том хостеле тебя нет и слышать о тебе ничего не желают. Я даже решил, что ты вернулась обратно. Отправил людей… Но и в родном городке тебя не нашлось. Что за несерьезное отношение, Тая?!
Он отчитывал меня так, словно имел право.
— Я даже подругу отыскал. С которой ты виделась… Она едва живая, до усрачки перепуганная, молчит, словно язык проглотила. Даже трое суток в камере, рядом с бомжами, ей язык не развязали. Что случилось?! Где ты?
— Вы так спрашиваете… — я прислонилась к стене. — Словно переживаете за меня по-настоящему.
— Так и есть, Тая. Я получил результаты. Ты… — он запнулся, но потом произнес решительно. — Ты моя родная дочь. Экспертиза подтвердила то, что было видно и с первого взгляда. Ты моя дочь, — уверенно повторил он.