Он говорил избитые слова, но чувственный низкий тембр голоса и проникновенный взгляд делали их особенными для меня.
— Какие у тебя сочные, вкусные губы.
Большой палец Марата погладил контур губ, пробежался по ним обжигающим клеймом. Подушечка пальца нажала на нижнюю губу, оттягивая ее вниз. По телу словно прошел электрический импульс, я вся напрягалась.
Мужчина тихо рассмеялся, наклонился, лизнул языком нижнюю губу и прикусил, посасывая. Я глухо простонала в его жадные губы и царапнула крепкие, покатые мужские плечи, пораженная жаром тела и твердостью стальных мышц.
— От тебя сложно оторваться, — хрипло шепнул Марат, снова поцеловав меня.
Буйный внимательно посмотрел на меня, будто собирался запомнить меня хорошенько.
Шершавые пальцы мужчины провели по скуле, поднялись к бровям. Не в силах выдержать напряжение в его жадном взрослом взгляде, обещавшем порочные наслаждения, я опустила вниз ресницы, и Марат дотронулся до них, проведя по пушистым ворсинкам.
Так осторожно. Так нежно. Откуда в этой горе мышц убийственной силы могла прятаться такая осторожность в прикосновениях?
— Готов поспорить, я тебя раньше не встречал, — сказал задумчиво. — Но отчего-то твое лицо кажется мне знакомым.
Мое сердце пропустило удар.
Потом еще один и еще один…
Я была похожа на Филатова Николая, сходство между нами настолько явным и заметным, что генетическая экспертиза лишь бы подтвердила очевидное. В момент, когда мои глаза встретились с глазами отца, когда я провела между нашими лицами параллели, обнаружив признаки близкого родства, то обрадовалась в глубине души, решив, что схожесть с потенциальным отцом станет плюсом и поможет наладить контакт со вторым родителем.
Однако я и не представляла, что сходство с Филатовым может сыграть против меня.
Возможно, Буйный пересекался с Филатовым? Может быть, они даже враждовали, находясь по разные стороны баррикад?!
Как сказал Марата, он на дух не переносил тех, носил погоны.
Значит, выдав свое родство с Филатовым, я могла подставить себя под жестокий удар и все эти долгие прелюдии, заигрывания могли прекратиться в тот же миг, если бы Марат узнал правду.
— Я вас… — запнулась. — Тебя тоже не встречала ранее. Я бы запомнила, — шепнула.
— Однако твое лицо мне знакомо. Откуда? — мужчина свел брови к переносице, задумавшись. — Что же в тебе такого особенного?
— Ничего, я совсем обычная, — призналась голосом, который показался мне чужим — дрожащим и низким.
Во взгляде Буйного проскользнуло сомнение, меня охватил сильный озноб и тело задрожало.