— Мне хватает, — отмахнулась она. — Не думаешь же ты, что я буду скучать, ожидая тебя из походов?
— Сука! — констатировал я.
— Ричи, почему ты позволяешь какой-то… — начала фифа Эстер, но я оборвал:
— Заткнись.
Подействовало.
— Красивая. Это ты Астрид замену нашёл? — тем же ровным голосом продолжила медицинское исследование другая фифа.
— А тебя не колышит?
Пожатие плеч.
— Если у неё родится даунёнок, это будет на твоей совести. С генетикой не шутят. Лучше шлюх еби.
Как она мне дорога!
Эстер, несмотря на участие в процессе совокупления, слушала наш разговор крайне заинтересованно, фигея от наших взаимоотношений. Она что, думала придётся драться за меня с Анабель? Она — первый номер, а вшивую лекарку выжить и за порог замка?
Фигушки, не угадала. Нечего с попаданками связываться, да ещё умудренными жизнью бабушками. Анабель растоптала её, показав только что, что ей вообще плевать, есть у меня кто в постели или нет. Ей даже на жену мою плевать будет — уверен! Тогда как она, Анабель, есть всегда, вне зависимости от любых моих баб. Ай да лапочка бельгийка, уважаю! Опыт не пропьёшь.
— Ладно, Рикардо, я чего пришла, — закончила представление блондинистая стервочка и перешла к важному. — Мне нужна твоя помощь. Один крестьянин в деревне с неделю назад порезался, когда точил серп. Получил сепсис — тут никто не знает, что раны надо обрабатывать, оближут слюнями и всё.
— Зай, вешаю это на тебя — пафосно произнёс я. — У тебя достаточно опыта решить эту проблему. Донеси до ширнармасс необходимость обработки ран. Я один фиг через пару дней уезжаю, и скореевсего надолго. А там орки нагрянут — вообще не до санитарии и гигиены будет.
— И как я это сделаю? — развела она руками. — Тут годы просвещения нужны. Ладно, зубы не заговаривай. У меня есть опытная партия плесени… То есть ведьминого порошка, — поправилась она, видя, как выпучила глаза на слова о плесени Эстер. — Пока ты в Аквилею ездил, первый посев дошёл до кондиции. Надо его испытать. Но этот гад отказывается его принимать. Вообще отказывается принимать что-либо, кроме настоев местных травок.
Меня постепенно накрывало, и её голос как бы лучился со стороны в как бы мысленное окошко. И словно назойливый луч, сильно мешал, отвлекал.
— Ричи, — продолжила она проникновенным голосом, — я не знаю, то у меня вышло или нет. У меня нет никаких инструментов и реактивов. Я могу пробовать только на людях. Может быть ему станет легче, порошок поможет. А может сев взошёл неудачный и надо дальше работать. А может и нет. Но мне нужны добровольцы для опытов.