Испросил разрешения встретиться с Поликарповым и получил не только добро на это, но и оформленную по всем правилам местную командировку. А это значит, что я попаду в КБ Поликарпова не просто так, а по поручению Наркомата. И мне ни один из их секретчиков перечить не сможет.
Затем я попросил Хрунова меня связать с кем-нибудь из Осназа и не просто Осназа, но из их саперов. Я знал, кого просить. Все же Хрунов — комиссар госбезопасности третьего ранга. И если он не знает конкретного человека, то знает к кому по этому поводу можно обратиться. Тут, конечно, Хрунов удивился и начал допытываться, зачем мне такие странные знакомства. Скрывать суть я не стал и сказал, что удумал одну взрывающуюся штуку. Но армейцам это будет слишком жирно, а вот Осназу самый раз.
— Показать не хочешь? — поинтересовался начальник.
— Не, Иван Михайлович, вам это не нужно. Чем меньше народа знает, тем по первости лучше.
— Вот даже как! — Хрунов задумался. — Ладно, зайдешь ко мне завтра часа в три дня, я наведу справки.
Я, конечно, отблагодарился и запросил помощи по последнему интересующему меня вопросу. Мне нужен был человек из Геологического комитета с энциклопедический знаниями и знанием полезных ископаемых Урала. С нефтехимиками знакомыми я и сам свяжусь, но этого может оказаться мало. Тут уже Иван Михайлович затруднился с ответом. Но обещал, если сможет, помочь. Но тоже завтра. Или позже. На этом и распрощались. Получив командировочное у его секретаря, я отправился на московский авиационный завод N1, где и размещалось ныне КБ Поликарпова.
Москву я знаю прескверно, но как-то за час с небольшим добрался. Время — третий час дня, так что все должны были быть на месте. Здесь еще повезло, что секретарь Хрунова отзвонился в КБ и меня ждали. Поликарпов в отличии от своего нынешнего зама Лавочкина и впрямь не отличался здоровым цветом лица. Причем с последней нашей встречи от значительно потерял в весе. Пока мы болтали на самолетные темы, я попросил вычислитель попробовать просканировать Николая Николаевича. И, о чудо, вычислитель не отказал. Диагноз неутешительный — рак желудка. Вот только никакого экстрасенса, который лечит наложением руки или еще каким-нибудь сверхъестественным способом, из меня не получится. Нет таких способностей в принципе. Но тем не менее лечение возможно. Если, конечно, повезет. Нужен набор трав и еще какой-то горной хрени. У нас в прибайкалье это добро имеется. Причем собирать этот гербарий нужно в четко отведенные сроки. И никак иначе. То есть придется все делать самому. Самому, так самому. Главное, чтоб «король истребителей» дожил до лета следующего года. Спросил его о диагнозе. Даже здешняя медицина определила, что у него рак. В общем взял его за руку и говорю: