— Нет. Уж лучше я с Брэном! Я вам активно неприятна. А мне и детям нужны положительные эмоции. — уперлась я.
ОЙ! Щупальца Тьмы притянули меня к Алеху, отгородив от всего отряда туманной стеной:
— ТЫ. Будешь. Спать. Только. Со. Мной! Поняла?!
— Нет! To есть, поняла. Но спать не буду! — иногда я бываю упрямой, как ишак.
— Будешь… — Темный со странным выражением лица всматривался в мои глаза, которые я и не собиралась опускать. — Потому, что иначе я тебя брошу тут. И никакой Брэн не поможет. Брошу одну. А твоих фамильяров перенесу назад, в ЧАЩУ.
— Что я вам такого сделала, что вы меня ненавидите и стремитесь уязвить с первой секунды знакомства? — непослушными губами спросила я.
— Ты с первого мгновения стала моим проклятием! Знала бы ты, как я хочу тебя убить! — заскрипел зубами взбешенный Алехандр, — Хочу и не могу! И еще и вынужден заботиться! По Клятве Долга жизни! Не провоцируй меня. Просто выполняй приказы, и никто не пострадает. Понятно?
— Более чем. Да поняла я, отпустите!
Но гадкий маг развернул меня к себе спиной, прижал одной рукой так, что ребра жалобно хрустнули, и сжимая правую руку той же рукой, что фиксировала меня, отросшими когтями провел вокруг запястья, срывая кожу по окружности.
Я зашипела от боли. А колдовун обернул вокруг кровоточащей раны шипастый, извивающийся росток ТЬМЫ! Боль стала запредельной. Словно на руку надели браслет из раскаленного металла. Но, как я ни пыталась, даже дернуться не смогла. Из глаз сыпались градом слезы. Губу прокусила насквозь. Боль все не унималась. Прошло несколько секунд, показавшихся мне веками.
Так же грубо меня оттолкнули от Алеха, прямо в руки вовремя сориентировавшегося Брэна.
Лишь через несколько долгих секунд я поняла, что стена Тьмы пропала и я снова стою посреди отряда.
Брэн окинул меня острым взглядом, и неожиданно прошипел:
— Лех, ты что натворил? Ты — идиот? Жить надоело самому, так и девчонку за собой утащить хочешь?
Я осмотрела руку. К трем черным кольцам на безымянном пальце прибавился черный же браслет на правой руке.
— И что это значит? — поинтересовалась я вежливо у очень злого Брэна.
— Этот придурок связал ваши жизни! И считает, что сможет настоять на том, чтобы ты впоследствии родила для него.
Глаза мои, наверное, поздоровались через переносицу:
— Вы больной? Если связались с дрянью, я-то тут при чем? У меня своя жизнь, у вас — своя! И никого я вам рожать не буду! Этих бы родить и вырастить! — меня уже просто трясло от выброса адреналина.
— Чшшш… тише-тише, успокойся… — Брэн, держа мою руку, похлопал тихонько по ней другой рукой. Потом перевел ставший серьезным взгляд на Темнейшего. — Она будет со мной весь путь до дома. Да, Лех. Прими это. Ты и так уже за пять минут успел дров наломать… Разгребать будем очень долго! Ты понял, о чем я? Тогда давайте уже устраиваться на ночь. Все равно дальше уйти не получится. Будем надеяться, что ЧАЩА простит нам эту ночевку. Ради леи.