– Это не считается, это я в роль вживалась… – тут девушка замолчала и перевела дух. – Простите, Андрей… Юрьевич.
Он, наконец, смог рассмотреть ее более детально. Тогда, во время арбалетного поединка, ему было совсем не до этого.
Первое, что бросалось в глаза – это огромные глаза. Да, они были такие же огромные, как у него самого, что само по себе большая редкость. Живые, любопытные, какие-то детские и, одновременно, нежные женские глаза. У нее была неординарная, несколько старомодная прическа – челка, как у Лайзы Минелли.
О, точно! она на Лайзу похожа. И что-то в ней есть такое… не русское… а, ну да, она же итальянка. Большой рот, припухлые губы приятной формы; не сказать, чтоб красавица, нет, но взгляд притягивает. Длинная изящная шейка, круглый вырез, что-то вроде легкого, короткого халатика на пуговицах, в каких-то бледно-сиреневых разводах. И стройные ноги, да, очень… ну надо же.
– Что вы так смотрите?
– Ну… изучаю. Должен же я понимать, кому принадлежу в ближайшие трое суток. Ты … прости, не помню, как зовут…
– А, ну да… я Фиби.
– Что за странное имя?
– Моей маме очень нравился Сэлинджер, «Над пропастью во ржи», это имя оттуда, вы читали?
– Нет, и давай все же продолжим на «ты», так будет легче.
– Я постараюсь. Ты голоден?
– Вообще-то, зверски.
– Тебе какую еду, русскую, европейскую или восточную?
– Хм. Тащи все, что есть. – С ней было легко разговаривать, так что он совсем не чувствовал необходимости любезничать.
– Тащить? – она засмеялась. – Тебе разве папа не писал, что тут все автоматизировано?
И Фиби подошла к экрану на стене величиной с планшет, вдруг засветившемуся матовым светом. Поколдовав над ним с минуту – видимо, выбирала блюда из меню – она сказала вслух:
– Третий лифт, пожалуйста.
Ага, еда приедет на лифте. А кровать, интересно, тоже приедет? Или спустится на вертолете сквозь крышу?..
Еда оказалась привычная, вкусная, горячая. Он не стал притворяться хорошо воспитанным английским лордом, только буркнул «приятного»» и набросился на пасту и суши, попутно констатируя, что это его любимые блюда.
Мм-да, девушка подготовилась.
Пока он ел, она сидела напротив и смотрела.
– У тебя проблемы со зрением?
– Нет, а что?
– Ты смотришь на меня, не отрываясь. Сама есть-то будешь? Или только смотреть?
– Посмотрю, если ты не против. Ты всегда так красиво ешь…
– Да, я очень красиво ем, – сказал он, накручивая пасту на вилку с помощью ложки. – Этот аттракцион, вообще-то, дорого стоит… ну да ладно, смотри, раз уж ты меня купила, – сказал он и смачно втянул в себя пару макаронин, обмакнул лепешку в кетчуп, запихнул ее в рот, уронив кусочек в тыквенный суп-пюре, брызги которого полетели прямо на белоснежный шелк рубашки; он принялся их вытирать грязными, в соусе, руками, что-то попытался сказать с полным ртом, и часть пищи вывалилась из него в тарелку; он выудил ее руками и запихнул обратно.