2040 год
Александр Лорэтти занимался кэндо, скорее, как искусством, а не как спортом. Он не ставил себе цели достичь высот в традиционной самурайской технике владения мечом кэндзюцу. Ему просто нравилось закалять свою волю, да и тело заодно, нравилось облачаться в куртку кэндоги и штаны хакама с семью складками, нравилось, что бамбуковый меч в его руке не дрожит, как у некоторых начинающих – в общем, ему нравилось тут все.
За исключением того, что это все не нравилось его преподавателю по фортепиано, который с завидной стабильностью (примерно раз в месяц) ставил ему ультиматум: или Бах, или бах-барабах. Алекс слезно извинялся и выбирал Баха. Но кэндо в его понимании не имело ничего общего с бах-барабахом, столь ненавистным учителю, так что он с совершенно чистой совестью продолжал заниматься этим древним боевым искусством настоящих мужчин. Ему это было просто позарез необходимо.
Дело в том, что в эту же секцию ходил его однокурсник по музыкальному колледжу Антонио, а девушка Бэттина, к которой он… ну, скажем, присматривался, приходила посмотреть на тренировки этого Антонио, который ей, по всему видать, нравился. Алекс был не из трусливого десятка и решил, что она должна выбрать между ними в честном бою. На самом деле, честным бой можно было назвать с большой натяжкой: Лорэтти занимался кэндо с четырех лет, просто в другой школе, а сюда перевелся из желания взять верх над Антонио в присутствии Бэттины.
Он расправился с соперником красиво и быстро, с одного сикаке ваза выбив у него из рук меч, который отлетел метров на семь, а сам побежденный от сильного удара упал на колени как подкошенный.
Сняв с головы мэн, победитель торжествующе взглянул на даму сердца, но она уже бежала со всех ног… к поднимавшемуся Антонио с воплем «слава Богу, ты жив».
Александр оценил урок, преподанный ему свыше, и больше никогда не пытался завладеть вниманием девушек с помощью превосходства (не важно, в чем) над другими парнями. Он как-то сразу осознал, что привлекать к себе женское внимание путем сравнения себя с кем-то – это не для него. Он должен нравиться или не нравиться сам по себе, такой как есть.
Поэтому в своем колледже он имел прочную репутацию «рояльного фаната», абсолютно не интересующегося женским полом. Конечно, это было не совсем так, но Алекса устраивало такое положение дел: на первом, втором и третьем месте у него в планах была сольная карьера пианиста и завоевание мировой известности. Ну, а девушки… а девушки потом.
В 15 лет он решил, что учиться должен только у русского профессора Соколова, и они с мамой переехали на время учебы из Италии в Россию, в Санкт-Петербург. Хотя по возрасту ему было рановато поступать в консерваторию, но таких вундеркиндов, как он, брали не глядя (тем более, за отцовские деньги). Александр с самого начала поразил всех своим талантом и трудоспособностью. В 20 лет он блестяще сдал выпускной экзамен и сразу стал готовиться к Международному Императорскому конкурсу в Париже.