– Скажи… э… как зовут моего сына.
– Александр Лорэтти, год рождения 2020, место рождения Флоренция, Италия.
– Андор, дорогой! Это потрясающе, это просто круть, как ты его спас! Спасибо тебе, правда… не знаю, как благодарить!
– Да не за что, – Андор, тем не менее, тщеславно ухмыльнулся, пока никто не видит. – Я, в общем-то, за этим и вернулся. Я же во время съемок обещал Анне защищать семью этого чокнутого профессора Маркиша, которого ты играл. А для меня он – это ты. Твои чувства и мысли – они все во мне… Это вы все там роли играли – а я ЖИЛ! Ты хоть это понимаешь?!
– Так, это надо не по телефону. Давай, дуй ко мне. Тут такое завертелось!
– Ничего, что у вас там ночь? Жена не будет… хм… возражать?
– Жена у меня свой парень, но мы будем в гараже, телепортируйся прямо туда, я уже иду.
Когда Андор объявился в гараже в своем новом прикиде – ослепительно белой и жутко мятой рубашке навыпуск – плавно материализовавшись из воздуха с коротким «ш-ш-шух», Дашков уже разливал вискарь по стопкам. Копченая форель в количестве 1 шт. и банка каких-то ольгиных солений олицетворяли собой закуску.
– У тебя программа различения вкусов еще стоит?
– У меня еще и не то стоит.
– Серьезно?!
– Но сейчас не об этом. Ну, твое здоровье! Я ужасно рад.
– А уж я как рад! Будь здоров.
После первой же стопки они уже разговаривали как закадычные друзья, и Андрей, не откладывая в долгий ящик, изложил Андору суть трагедии, на что тот невозмутимо отвечал:
– Мой долг спасать жизнь твоей семьи.
– Это очень здорово, что ты спас ему жизнь, но… откуда ты знал, что он моя семья?
– Откуда, откуда… От Робин Гуда! Ты просил меня защищать твою семью, а я просил об этом же профессора – он же в вашем мире оставался, а я… по каким только временам не шлялся. Но ваше время и страна – лучшего места в моей жизни не было!..
И Андор уже готов был от избытка чувств рассказать Дашкову сто сорок семь историй из своего прошлого и будущего и даже пару историй из жизни самого Дашкова…
– Эй-эй-эй, стоп-машина. Мы должны с тобой понять… вернее, принять…
– Принять это можно, отчего же не принять, – Андор плеснул по стопкам.
– Короче, что с детьми-то делать, Андорушка, а? – совсем как профессор Чандра, спросил Дашков. – Вот ты мне друг?
– Друг.
– Вот и скажи мне как друг – мы их женим или мы их разводим?.. А, нет, постой… а профессор откуда знал про моего сына?
– У него есть «карта времени» на всю твою семью. Нобелевку получил за это открытие. Ну, типа гороскопа, но безошибочный точняк. Там видно только, когда жизнь начинается и потом – все опасности для жизни до самой смерти. Иногда и смерть видна. Вот он и увидел: в твоей карте – рождение сына, а в Александровой – смерть в 20 лет.