Эта новость была хорошей для меня, но не для него. Я рос гвардейцем, оборванцем, отрепьем и никогда не видел себя королем даже в самых кошмарных снах. Если Драйян возглавит империю, я самолично передам ему ключи от Реверонга, потому что уверен на сто процентов, что он никогда не разрушит маленькое, но очень гордое королевство. Никогда не поставит на колени детей и стариков. Если Реверонг войдет в империю, я смогу освободить свои плечи от тяжкого груза, я смогу подарить Аделине ту жизнь, которую она так страстно желает. Спокойную и размеренную.
— Ты улыбаешься слишком явно, — пробурчал Драйян, запрыгивая в седло.
— Я не могу не улыбаться при мысли о том, что сейчас увижу Адель. Меня распирает от любопытства. Как думаешь, какой стороной она наденет платье? — решил я отвлечь друга, пока для меня разыскивали и переносили сводных братьев Аделины.
И если против одного ее брата я ничего не имел, то со вторым собирался провести не слишком приятную для него беседу. Был рад, что Драйян со мной, потому что один на один я навряд ли сдержусь. А так у меня есть тот, кто не даст мне убить эту мразь.
Это был мой дар ее родителям за то, что я буквально ворую у них дочь. Даже если она откажет, даже если на нее не подействует ни одно мое слово, я все равно ее украду, потому что, возможно, нам остался только этот день. И я хотел провести его с ней. Хотел окружить ее любовью и заботой, а еще… Именно сегодня я желал сделать ее своей женой, чтобы у нее и у ее дочери в случае чего осталось мое имя рода, мои земли и те накопленные богатства, которые мне не нужны ни на том, ни на этом свете. — Лишь бы она не на тебя его напялила. И как говорить обо всем Авроре? — тяжело вздохнул Драйян, с досадой качая головой.
— Она тебя поймет, брат, будь покоен. Поймет и поддержит.
В Реверонг мы вернулись прямо к балу. Оставалось всего несколько минут на то, чтобы переодеться и хоть как-то привести себя в порядок. В зал я спешил как никогда. Не врал насчет любопытства, но Адель, как и всегда, сделала все наоборот — то есть мне назло. Мне нравилась эта игра, нравилось покорять эту крепость каждый день вновь и вновь. Нравилось заслуживать ее доверие, нравилась ее улыбка, ее глаза цвета спелой вишни. Я любил ее всю и смог понять это только тогда, когда вновь увидел девушку в Реверонге. Та самая нить, что связывала нас, всколыхнулась, едва она вошла во дворец, а я не мог поверить в то, что она жива.
Знал, что это она. Знал, но не хотел признавать. Ни тогда на берегу Реверонга, когда связь возобновилась спустя столько лет. Ни тогда, когда мы вновь встретились в Шагдарахе. Я не хотел признавать, отрицал чувства, подаренные Тьмой, а когда узнал о ее смерти, все внутри просто оборвалось. Не верить доносчикам не было причин, но я был безумно рад, когда выяснилось, что они ошиблись. Чувствовать свою вторую половинку — это лучшее, что могла придумать Тьма.