Было даже мгновение, когда я на полном серьёзе хотела выкинуть ягоды омелы и отказаться от своего плана.
Кого я хочу в себя влюбить?! К кому так стремлюсь, как мотылёк на свет? К убийце? Какие бы ни были благородные мотивы у Кестера, это его не оправдывает. «А Ванду? А тебя?», — спрашивала я мысленно и не находила ответа.
— Уже почти дома, — произнесла хозяйка, оборачиваясь и пристально на меня смотря. — Что, тошно стало? Это всё она творит, Форин. Заманить тебя к себе хочет.
— Вы так свободно об этом говорите! Не боитесь? Мы ведь в её владениях.
— А чего мне бояться? — усмехнулась хозяйка и поманила рукой, чтобы я подошла ближе. Мы поравнялись,
Ванда взяла меня под руку и пошла тише. Со стороны, должно быть, мы походили на двух приятельниц, вышедших в лес подышать и нарвать свежих ягод.
— Я помогаю ей, она — мне. Всё честно. Травниц Форин не трогает, потому что благодаря моему ремеслу люди ходят в лес. Кто в надежде обрести могущество, кто хочет любовь привязать, иные просто из любопытства. Думают, всему сами научатся.
— А я ей зачем?
— Игрушка новая. Дурманит лесной дух, проверяет стойкость, может, просто хочет пополнить свою свиту новой девушкой. Лесавки — её глаза и уши. Заманивают одиноких путников, их тела потом удобряют лес, дают травам новую жизнь. Так испокон веков было, а если прекратится, то Непроторенный лес отступит, как наш близ Плауполиса. Там теперь и лесавку-то не встретишь.
Пока мы разговаривали, тоска отступила. Словно рука, сжимавшая сердце, истаяла, дышалось снова легко, хотелось жить и любить. Подставлять обнажённые плечи яркому солнцу и тёплому ветру.
И быть любимой.
Уже подходя к дому, мне снова пришла мысль отказаться от идеи влюбить Рысь силой. Но уже совсем по иной причине: нужна ли такая любовь-дурман?
Впрочем, я быстро себя одёрнула. Надо думать о будущем, дорога рано или поздно приведёт нас в Нортингс.
К тому, кто с нетерпением ждёт со мной встречи. Беда в том, что я не знаю, не навредит ли мне она.
А знать хочу. Заранее, чтобы обдумать, стоит ли встречаться. И на каких условиях.
Мысли мои ходили по кругу, прервало эту круговерть только появление в поле моего зрения господина Робинсона, встречавшего нас у калитки. Заложив руки за спину, он ходил туда-сюда вдоль забора и с тревогой посматривал то на солнце, то на дорогу, ведущую в лес, по которой мы и вернулись.
— Он ждёт ядовитый сок к исходу дня, — бросил косой и поспешил в дом, опустив голову и пиная мелкие камни.
Ему тоже было не по себе в лесу.
Ванда кивнула. Мол, идём, делом займёмся.
— Зачем он ему так скоро? — спросила я, стоило переступить порог гостиной и плотно прикрыть за собой дверь. Вряд ли это поможет от прослушки, но мне так спокойнее. — Кого он травить собрался?