.
Когда она превратилась в человека, ветер хлестал вокруг ее тела, заставив слишком остро ощутить отсутствие одежды.
Очевидно, оборотни не беспокоились о наготе.
А она, да. Она положила руку на дверную ручку, намереваясь как можно скорее надеть джинсы и рубашку, которые оставила внутри.
— Подожди, Бри.
Она обернулась.
Все еще обнаженный, Зеб подошел к ней так близко, что его тепло проникло в нее сквозь холодный полуденный воздух. Его кожа хранила темный аромат, такой подавляюще мужской.
Она сделала шаг назад и наткнулась на закрытую дверь.
— Эм. Что?
Мускулы перекатывались по его рукам и плечам, когда он положил одну руку на стену и оперся на нее. Под черными волосами на груди, шрамы покрывали его кожу различными узорами — и ее живот сжался, когда она поняла, что некоторые из- них, должно быть, оставили когти адского пса.
Он рассказывал, как они с Шеем сражались с чудовищами, что они были кахирами, которые охраняли Даонаинов. Надо будет расспросить об этом поподробнее… когда-нибудь.
Ниже, на животе у него были те самые шесть кубиков, которыми мужчины любят хвастаться, а его мужской инструмент был… — она резко подняла взгляд. Жар залил ее щеки.
Он ничего не сказал, но выражение его лица изменилось, как у мужчины, смотрящего на женщину, которую он хочет.
— Гм, ты что-то хотел? — Да уж, не очень удачная фраза. — Что-то сказать?
Он изучал ее лицо, заставляя нервничать еще больше.
— Не забудь про сегодняшний вечер. Альфа проводит пробежку, чтобы представить тебя стае.
— Я помню. — Светское мероприятие. Кучка волчьих оборотней выбираются на ночную пробежку. Только она будет голой, если обернется.
Дрожь беспокойства пробежала по ее телу.
— Альфа — это, типа, босс-волк?
Уголок его рта приподнялся.
— Вроде того. Его зовут Герхард.
Немец? Одна из официанток была немкой. Настоящая милашка. И стая звучало неплохо. Как мгновенная семья.
Она скучала по женщинам вокруг. Но там будут мужчины, которых она не знает. — А они… не будут приставать ко мне? Мужчины? — Заигрывать? Насиловать?
Когда он легонько провел костяшками пальцев по ее щеке, она почувствовала покалывание.
— Нет. У нас не хватает женщин. Тебя будут лелеять. Защищать.
— А как насчет с-секса?
— Ты когда-нибудь расскажешь мне, что случилось? — Никогда. Она покачала головой.
Его губы сжались, потом он сказал: — По поводу секса, если самка не хочет, то ничего не происходит.
Он что, шутит?
— Прекрасно, тогда не должно быть никаких проблем. — Слишком хорошо понимая, насколько он близок, она попыталась оттолкнуть его.
Под ее ладонью его кожа туго натянулась на твердых, как камень, мышцах груди. Он был таким горячим. Она отдернула руку.