Много раз она видела, как они пытались подловить Снейпа, и все ее тело напрягалось, готовое броситься на помощь и раздавить этих никчемных мальчишек… В такие моменты ей приходилось закрывать глаза и сжимать кулаки, справляясь с эмоциями. Но пока слизеринец и сам достойно избегал стычек с мародерами. Ведьма гордилась надменным и бесстрастным Северусом, который игнорировал любые насмешки, бросаемые Поттером и Блэком ему в спину. Он просто уходил.
Вскоре Грейнджер стала замечать Лили в их компании. Девушка солнечным лучиком блистала среди тучи парней, смеялась, наслаждалась их вниманием и снисходительно позволяла себя развлекать, строя глазки Джеймсу. Когда Эванс была рядом с Поттером, казалось, всей школе становилось легче дышать. В ее присутствии он никогда никого не трогал, полностью поглощенный девушкой и общением с ней. Он смотрел на нее такими влюбленными глазами, ни капли не скрывая своих чувств, что напоминал чаще преданного щенка, нежели школьного хулигана. И у многих даже начало складываться впечатление, что Джеймс изменился. Но это было не так. Он оставался все таким же отталкивающим и задирающим других ребят, просто стал делать это аккуратнее, чтобы Лили не видела.
Зато видела Гермиона и уже не раз снимала баллы за его поведение, чем, видимо, заслужила особое к себе отношение. Мародёры часто испытывающе и оценивающе смотрели на профессора, очевидно, пытаясь разгадать, почему она не в таком же восторге от них, как другие преподаватели. Пытались подхалимничать, а Блэк даже открыто флиртовать. Но Гермиона прекрасно знала цену их словам и поступкам и обрывала любые попытки подступиться. И в такие моменты она замечала как Снейп поглядывает на нее, а потом украдкой улыбается, довольный ее реакцией на своих врагов. Это заставляло трепетать что-то в ее душе, там растекалось что-то медово-золотистое, сладкое, но не приторное.
Он изменился. Гермиона видела это. Снейп стал увереннее в себе. Его внешний вид играл немалую роль, но, что более важно, ее внимание и поощрение тоже делали свое дело. На уроках ЗОТИ он был лучшим, вел себя свободно и не боялся открыто смотреть на нее, когда она аплодировала очередному блестящему заклинанию в его исполнении. Изредка он оставался после занятий, чтобы задать вопрос по домашнему заданию, хотя Гермиона не сомневалась: причина была надуманной. Вообще-то в первые два раза он остался после урока одновременно с Эванс, и Гермиона, заметив это, сдерживалась изо всех сил, чтобы не проклясть девушку, думая, что причина именно в ней. Однако Северус задерживался дольше, чем его бывшая подруга, а в последующие разы и вовсе, не стесняясь, оставался один. Он мог свободно идти вместе с Гермионой по коридорам Хогвартса, ведя беседы вполголоса о Тёмных искусствах — в эти моменты он выглядел таким воодушевленным, что Гермиона превращалась в мокрую лужицу, растекаясь тем самым, золотистым, от восторга. Она жадно ловила его редкие эмоции, воодушевленный блеск глаз и размеренный тембр его голоса. В последние пару раз он даже несмело улыбнулся ей, отчего Гермиона едва не растаяла окончательно.