– Ношу ее с собой как талисман, не удивляйся… Не алмаз, а жемчуг, Фахд, я хорошая ученица…– тихо шепчет. А потом громче добавляет, – меня тяжело удивить бриллиантами, сам понимаешь. Каким бы ни было кольцо с бриллиантом, оно не станет в моих глазах ценнее, чем то, в котором будет выловленная тобой идеальная жемчужина… Хочу кольцо с ней… Без всяких дополнительных камней и украшательств… Просто горошина в тонкой золотой оправе. Только так может выглядеть мое обручальное кольцо, Фахд… Уникальная жемчужина вместо сотен одинаково ограненных алмазов…
Амаль не стала задерживаться в кабинете, обескураживающе улыбнулась обоим мужчинам и вышла «подышать» воздухом в ожидании их готовности к полету. А Фахд ошарашенно со всей дури сжимал в руках жемчужину, еще хранящую тепло ее груди, мысль, о чем заставляла его изнемогать от ошеломительных эмоций… Одновременно хотелось и злиться, и смеяться… С одной стороны, ее действия возмущали и раздражали, путая его планы… С другой, били под дых своей искренностью и… эротичностью…
Оксана
Оксана не получала удовольствия от представления. Она видела недочеты в каждом действии танцовщиц. Тут– несинхронно, там– невпопад, там не дотянули… Они танцевали неискусно, в Мариинке или Большом бы такое исполнение не прошло бы… Возможно, задумка, декорации, либретто и были хорошими, но над хореографией нужно было еще работать и работать… На самом деле, Оксана уже не первый раз слышала, что некоторым нациям попросту не дается филигранное балетное исполнение… В этом, в сущности и была главная причина, почему российская балетная школа и исполнительницы были известны на весь мир– они были номер один, идеально подходящие и по комплекции, и по духу для такого тяжкого, но прекрасного труда.
Она чувствовала на себе взгляды Микаэла. Он словно изучал ее реакцию, вглядывался в лицо… Или ей только казалось. После разговора с Владой между ним невольно повисло напряженное молчание… Оксана с радостью дождалась антракта и быстро сбежала в уборную. Не хотела дальнейших разговоров с четой Увейдатов…
Включает кран, поднимает свои печальные глаза в зеркало. Что с ней? Она никогда не страдала депрессией или хандрой. Казалось, всегда держалась бодрячком, даже если было совсем плохо… а плохо ведь было часто… Вспомнила те страшные дни беззащитности и безденежья, когда бежала от Паука, и по телу невольно пробежал озноб… И чего она накручивает себя, идиотка? Что было тогда– что сейчас… Это ведь небо и земля… а ей все мало… Все чего– то не хватает… Ну и что, что он груб и резок… Зато сколько у него хороших качеств…