Кристофер достал ланчбокс, и Герман понял, что есть им придётся сегодня в классе. Такое случалось, когда кому-то из братьев приспичит другому прочистить мозги.
Герман долго думал, что ответить. Ему никогда не нравилась черствость брата.
-Не говори, что любишь Дану. Такого чувства не существует, она тебя сейчас просто занимает. Пройдёт время, эта будет вот та девчонка с первой парты, что вечно на тебя глазеет. Потом пойдут другие, будут перед тобой раздвигать ноги, уже услышав только фамилию. Ты поймёшь, что я хочу тебе сказать только к двадцати пяти, в то время как я тебе это пытаюсь вдолбить в семнадцать. Был бы благодарен, а не смотрел на меня с таким перекошенным лицом.
Вычитав брата, Крис приступил к еде, пока Герман ели сдерживал свои кулаки.
-Послушай, умник, если бы не было любви, у тебя бы сейчас не было родителей и этой еды.
Кристофер резко перестал жевать, а Герман слишком поздно понял, что сморозил.
-Чёрт, Крис… Я не хотел.
-А у меня и нет родителей, Герман,- холодно ответил тот, посмотрев пустым взглядом на своего брата, - как и любви нет. Есть лишь нужда. Меня усыновили, потому что я был нужен этим людям как наследник и помощник. И я им благодарен, не более того. Мои биологические родители бросили меня, так о какой любви ты можешь говорить? Так что не убеждай меня в существовании того, чего априори не существует.
Герман спрятал свой обед обратно, пояснив, что нет аппетита. После этого он еще долго думал над одной вещью…Он не отрицал любовь, в отличие от Кристофера. Герман понял, как одинок его брат, пусть и не кровный, а только по бумагам.
Когда Родион и Катя узнали о невозможности иметь детей, было принято совместное решение усыновить ребенка. Им и стал светловолосый голубоглазый двухлетний малыш Кристофер, который сразу же приобрёл фамилию Дубровский. Единственный день, когда еще один раз говорили об усыновлении этого мальчика, было пятнадцатилетие мальчика, когда ему подтвердили лишь догадки. Ни разу до или после этого не говорилось, что Кристофер неродной сын Родиона Дубровского и его жены. Ни одна пресса так этого и не прознала.
Но было кое-что, чем Кристофер всегда отличался от своих родных - его склад ума.
Ребёнок был проницателен и хитер не по годам, что радовало его родителей, но напрягало Германа. Он не завидовал, отнюдь, он принял Кристофера как родного и никогда не упоминал о прошлом. Вот только он догадывался, что Кристофер перед всеми носит железную маску, и мечтой Германа стало – снять эту маску, заставить Кристофера быть счастливым по-настоящему.