Эля уже освоилась с местными приёмами готовки и местные кролики, приготовленные на костре пошли у мужчин на ужин на ура.
У одного из наёмников была дудочка, и он стал наигрывать на ней простую знакомую всем мелодию, хотя танцы вряд ли могли начаться, потому что партнёрша была одна и по официальной версии несколько старовата для молодых наёмников, а танцевать друг с другом им было неинтересно. Статус бабушки надёжно защищал Элю от ухаживаний молодых парней.
Вечер складывался замечательно. На горизонте клубились тучи, в небе играли зарницы от далёкой грозы, но здесь у костра было сухо и спокойно. Все сидели рядом, смеялись, травили какие-то байки, обсуждали чьи-то бойцовские качества. Шутки, конечно, были на Элин вкус пошловаты, хотя мужчины искренне старались держать себя в рамках.
Она сидела, и смотрела на огонь, а когда поднимала взгляд чуть выше — видела Коршеня, который устроился почти напротив. Он выглядел расслабленным, улыбчивым и нисколько не напоминал того сурового грязного усталого мужчину, который утром у фургона выяснял, кто же они такие и почему такие необычные.
Иногда мужчина пристально смотрел на неё через костёр, их глаза встречались, и Эля первая отводила взгляд. В этом переглядывании она чувствовала вопрос и приглашение.
К чему? К каким отношениям? Научить Элю принятым тут знакам и сигналам любовных отношений никто не мог, интуиция у неё молчала, а логика суматошно металась в предположениях, не зная на что опереться.
— Вон, Паша с Олгой быстро договорились. А сама-то я чего хочу? — спросила она сама себя, не смогла ответить, разозлилась и решила пойти спать. Эля поднялась и стала спускаться к ручью и почти сразу услышала шаги за собой. Павел, как всегда, взял на себя обязанность присмотреть за ней.
Коршеню понравились эти тайные переглядки. Нравилось, когда женщина отводила глаза в сторону. Это был словно молчаливый разговор, в котором раз за разом он одерживал победу, и ей нечего было ответить на его вызов.
Когда она поднялась и пошла к ручью, у мужчины был порыв встать и пойти за ней, но первым поднялся Павел.
— Давай пройдем чуть подальше, — попросила Эля, когда они отдалились от костра, — вон туда, к валуну.
— Можно, — согласился Павел.
Когда они дошли до этой большой, невесть как очутившейся здесь глыбы, женщина по откосу забралась на его плоскую вершину и села там. Оттуда хорошо просматривался костёр и люди, сидящие вокруг. Следом за ней взобрался Павел, сел рядом и сразу догадался, куда она смотрит.
— Томишься? — понятливо хмыкнул мужчина.
— Томлюсь, — не стала отпираться она. Силуэты на фоне огня были такими чёткими, что даже издалека можно было различить, кому они принадлежат.