– Вот ему хорошо, – прошептала я на ухо Дейне. – И цирк не нужен. Сам себе клоун!
– А лепреконы вообще крайне самодовольные типы, – охотно пояснила она. – Поэтому они – единственная раса, которая со своими сородичами вообще не уживается. У них даже мужья с женами отдельно живут.
– Не единственная, – заметила я, направляясь в зданию музея. – У нас таких половина планеты, хоть они и не лепреконы.
После получаса беготни по музейным залам я от души пожелала добра нашим феечкам-дизайнерам, которые озаботились приготовить для экскурсии сапожки без каблука. Ходить по неровным полам здания, спроектированного в виде ящерицы, было не то, что неудобно, а вовсе невыносимо. Летайям хорошо, они привычные. Только теперь я поняла, отчего у Шамтары и подружек такие кривые ноги, словно бог увидел их конечности и придумал колесо. Арахны тоже неудобства не испытывали, они ведь по стенам бегают. Поэтому Акавиша тоже чувствовала себя прекрасно.
А все остальные, включая меня, просто замучились. Студентки табуном гоняли по залам, которых в музее было просто несметное количество. Раса летайев оказалась сверхкультурной, чего бы я вообще не сказала, глядя на нашу Шамтару и ее подружек.
Наконец, когда нас привели в зал сто тридцать пятой королевской династии, совершившей шестой культурный переворот, я тихо дала задний ход в сторону туалета, неотрывно глядя на лепрекона. Камцан, который вообще-то непрерывно озирался по сторонам и замечал всё и всех, видимо, получил культурный шок. Глаза его съехались на переносице при лицезрении портрета очередного напыщенного зеленого императора с янтарными глазами. И на физиономии нарисовалась явная тоска по удобному креслу и холодному элю, который лепреконы поглощают литрами.
Этим моментом я и воспользовалась. Тихо улизнув в туалет, я первым делом вызвала Нистара из браслета. Он уселся на серебряном умывальнике в форме колокольчика, и, взмахнув крылышками, что означало крайнюю степень волнения, шепотом сказал:
– Доставай Грим Судьбы. Пришло время им воспользоваться. Не волнуйся, все будет хорошо! Я помогу.
– Ага, легче сказать, чем сделать, – я достала из замшевой сумочки косметический набор.
Что мне нужно-то? Да все цвета серого спектра. Будем делать из меня ту, которой я никогда не была: серую мышь, невидимую для окружающих. Это из меня-то! Из яркой звезды-загадки, которая резко выделяется на фоне окружающих, причем всегда.
Так, вот самая большая кисть – нанесем серую пудру. Кошмар какой! Серая пудра! Привет зомбям, прощай, утренняя свежесть! Такой маленький локальный апокалипсис на одной морд… гхм… физиономии лица. Теперь тени мышиного оттенка, румяна цвета паутины – брррр! Тушь, помада, мама дорогая! Нет, выглядит, конечно, ужасно. Но по-моему, еще больше привлекает внимание. Особенно в мире, где все яркое и зеленое. И тут такая серая тля. Моль в обмороке! Я даже не Золушка, а Злолушка!