Через несколько минут меня отвлёк довольно громкий спор двух мужчин, в который встревал ещё и мальчишка лет десяти. Я опустил меню и прислушался, найдя спорщиков взглядом.
Высокий мужчина в чёрном смокинге напирал на другого — сидящего за столом, мальчишка со светлыми вихрами волос вскакивал на месте и тоже повышал голос:
— Вам следует научить сына манерам, здесь вам не третьесортный плацкарт! — мужик в смокинге тоже повысил голос.
— Простите его, он же всего лишь ребёнок, — неуверенно отвечал сидящий за столом.
— Да чего я вам сделал-то?! — пацан подскакивал на месте.
— Прошу, Шин, лучше просто попроси прощения у хейге… — мужчина пытался угомонить его.
Видно было, что тот крайне нервничает и вообще не знает, как выпутаться из этой перепалки.
— Преграждать мне дорогу, толкать, а затем нагло заявлять, что меня он не знает и уважать не обязан, это возмутительно!
Мужик в смокинге распалялся всё больше, а я почувствовал нечто странное — энергию, незаметно расползающуюся по вагону. Я напрягся. Всё, что происходило или будет происходить не просто так, да?
— Прошу вас, я готов принести вам свои извинения, но Шин, он не может контролировать свой Дар, если он не успокоится…
— Извинений будет мало! Я знаю, кто ты такой, Фенг, и ты заплатишь за поведение своего сына!
— Прошу вас, не нужно, просто примите мои глубочайшие извинения…
— Мне не нужны извинения какого-то отребья, — фыркнул мужчина.
Сидящий за столом опускал глаза и заламывал руки. Мальчишка, сидящий ко мне полубоком злобно смотрел на обидчика и явно не собирался уступать, а вот его отец, похоже, прекрасно понимал, с кем имеет дело.
Во мне что-то щёлкнуло. Я встал и направился ближе к их столику и остановился рядом с мужиком в смокинге. Всем телом я чувствовал, как на нас пялится народ в вагоне, но оставаться рядом, пока мужик в смокинге не обратил на меня внимание.
— Что вам нужно? — он измерил меня презрительным взглядом.
— Меня зовут Найт Стверайн, я санкари. Мне кажется, что этот мужчина попросил у вас прощения, — спокойно сказал я.
Никто больше не вмешивался в разговор, а я не мог не обратить внимания на него. Даже если пацан виноват, я не мог просто дальше смотреть на это.
— Мне плевать, санкари или нет. Вас это не касается, — бросил он сквозь зубы. — Этот сопляк заплатит за свою дерзость.
— Может быть лучше мирно разойтись, — настаивал я, встав между «смокингом» и столиком.
Он не успел ничего ответить, как во всём вагоне начал нарастать гул и замигали лампы на потолке. Свет от них то почти гас, то вновь усиливался, по полу пошла вибрация. Это ещё что такое?