Его ухмылка мгновенно исчезает и сменяется свирепым взглядом, направленным прямо на меня.
— Ты собираешься попытаться остановить меня?
— Нет, но могут возникнуть ситуации, когда ты не сможешь получить мгновенный доступ ко мне. Я могу оказаться недосягаема.
На его лице мелькает мимолетное выражение паники, а нижняя губа исчезает между зубами. Он обдумывает мое предложение, и теперь я понимаю, что он абсолютно серьезно говорил, что будет иметь меня, где и когда захочет. Вот это действительно неразумно. Я видела результат нескольких пропущенных звонков — он пришел в бешенстве.
— Ты примешься за водку? — Ну вот, я это сказала.
Он смеется, а я хмурюсь. Что тут смешного?
— Я обещал тебе, что больше никогда не буду пить. Я не шучу, — уверенно говорит он. Сев, он кладет руки мне на бедра. Я вздрагиваю, и он улыбается. — В ванную, хочу, чтобы ты мокрая скользила по мне.
— Твоя уверенность достойна похвалы, — бормочу саркастически, поднимаясь и протягивая ему руку.
Он смотрит на меня сузившимися глазами и тянется, чтобы взять за руку, но дергает на себя и переворачивает на спину. Вжавшись в меня всем своим большим телом, касается губами в долгом, затяжном поцелуе.
— Все очень просто, потому что у меня есть ты. Расслабься, леди.
Ха! Ему легко говорить. Я имею дело с невротическим безумцем.
— Значит, завтра меня весь день никто не потревожит? — спрашиваю я. Он ни за что не сможет оставить меня в покое на весь день, я знаю.
Он отстраняется, чтобы посмотреть на меня, шестеренки вращаются на немыслимой скорости, он снова терзает губу.
— Пообедаем?
Так и знала. Он не сможет.
— В обед я встречаюсь с Кейт, — отклоняю я его просьбу.
Он надувает губы.
— А мне нельзя прийти?
Нет, он не может прийти, потому что мне нужно время с Кейт, чтобы поговорить о нем и его вызывающем поведении.
— Нет, — заявляю твердо.
— По-моему, ты ведешь себя неразумно, — жалуется он.
Я со смехом откидываю голову назад. Какой же он толстокожий, но потом он хватает меня за бедро и сжимает, и я дергаюсь и брыкаюсь.
— Прекрати! — кричу я.
— Нет!
— Пожалуйста! — Слезы подступают к глазам, когда я пытаюсь отбиться от него. Это невыносимо.
— Пообедаем? — спокойно спрашивает он, продолжая щекотать.
— Ни за что! — кричу сквозь неудержимый смех. Это несправедливо. Я не подчинюсь. Ни за что!
— Возможно, вразумляющий трах поможет. — Он отпускает мое бедро, и я расслабляюсь, пытаясь взять под контроль прерывистое дыхание.
— Джесси, я не могу быть с тобой каждую секунду, — пытаюсь быть рассудительной.
— Если уволишься — сможешь. — Он смертельно серьезен.