Но, что бы это ни было, это согрело мне душу.
- Грей? - обратилась я к нему, пока он продолжал молчать.
- Ты все еще влюбляешься в меня?
Я смотрела на него, не отводя взгляда, на моих щеках появился румянец, и я открыла рот, чтобы утвердительно ответить, но он продолжил.
- Потому что ты должна знать, детка, я люблю тебя.
Мой рот оставался открытым, но теперь уже от изумления.
Затем я резко закрыла его и спросила,
- Ты меня любишь?
- Да, - ответил Грей.
- Ты любишь меня, - произнесла я, но это все еще был вопрос.
Грей улыбнулся, на его щеке показалась ямочка, и он повторил,
- Да.
Мои глаза наполнились слезами, и я снова прошептала,
- Ты любишь меня.
Улыбка Грея померкла, он перекатил меня на спину, а сам практически навис надо мной. Он наклонился ко мне ближе и прошептал в ответ,
- Да.
Я смотрела в его голубые глаза, обрамленные ресницами с рыжеватыми кончиками, и тихо сказала,
- Я влюбилась в тебя после того, как ты впервые поцеловал меня.
И в ответ я услышала,
- Я выиграл, так как я влюбился в тебя в тот вечер, когда ты дула на мою рану у меня на кухне.
О боже.
Когда я дула на его рану.
Боже мой!
Он стал расплываться, так как слезы застилали мои глаза.
- Скажи, что ты любишь меня, Айви, - потребовал он.
- Я тебя люблю, Грей, - подчинилась я его просьбе.
- Это хорошо, детка, потому что я тоже тебя люблю, - прошептал он.
А затем он, наконец-то, поцеловал меня.
И занялся со мной любовью, медленно и нежно. Это было прекрасно, и, если бы я и задавалась вопросом, правильно ли я поступала (чего я на сам деле не делала), то после этого все сомнения отпали.
Я объехала всю страну туда и обратно, возможно, раз восемь.
Но, наконец-то, я двигалась в правильном направлении.
Глава 17
Резкий вираж
Шесть недель и один день спустя...
— Черт, мне надо было все спланировать, — пробормотал Грей, прижимаясь губами к моей шее, и я поняла, о чем он говорил.
Мы лежали голыми в моей постели. Мы только что кончили. Было потрясающе. Так потрясающе, что обычно нам хотелось повторения.
Но ему необходимо было возвращаться домой к бабушке Мириам.
Его ладони скользнули вверх по моим бокам, одна переместилась, накрывая грудь, но я обхватила его талию.
— Грей, слезь с меня, ты должен идти домой к бабушке, — прошептала я, хотя на самом деле не хотела этого, и раздавшийся возле моего уха рык, говорил, что я не одинока в своем желании.
Я вздрогнула.
Грей поднял голову, оторвав ладонь от моей груди, чтобы обхватить ею мое лицо.
— Дорогая, я люблю ее, ты знаешь. Когда мама ушла, она была рядом со мной. Когда она потеряла ноги, я поклялся, что отплачу ей, и она всегда сможет положиться на меня, независимо от того, как долго это продлится. Но сейчас мне бы хотелось, чтобы дяди не вели себя как придурки, а большинство моих двоюродных братьев и сестер не свалило из Мустанга, убегая от своих идиотов-папаш, потому что это дерьмовая ситуация меня убивает.