Все же, я не хотела погибнуть под колесами машины на какой-то пустынной дороге в захолустном городишке в двадцать два года.
Я перешла дорогу и направилась в парк, который приметила там ранее. Я обратила внимание, что даже в такую погоду дети играли на детской площадке, взрослые выгуливали своих собак, мужчины занимались бегом, женщины занимались бегом-ходьбой. Активное общество. Безопасное общество.
Я знала, что, если позволю себе подумать об этом, то мне это понравится. Это заинтересует меня. Это вызовет чувства, которые я не могла испытывать, заставит меня захотеть то, что я не должна хотеть.
Поэтому я не думала об этом.
Я направилась на детскую площадку, села на качели, обхватила руками холодные цепи и начала раскачиваться.
Мне нужны были перчатки.
У нас не было денег, и я не так много времени проводила на улице. Поэтому на самом деле они мне не были нужны, за исключением настоящего момента.
Итак, перчаток нет.
Мне повезло, что у меня был шарф.
Отталкиваясь ногами, я раскачалась, невысоко. Я просто качалась туда-сюда, плавно, успокаивающе. Что-то, чтобы занять свои мысли, пока я ждала; что-то, чтобы отвлечься, пока я ждала.
Неожиданно я услышала грохот автомобиля, и не очень хороший. Мой взгляд скользнул вниз по улице, и я увидела видавший виды пикап, направлявшийся в мою сторону. Он продолжал двигаться. В свете уличных фонарей он оказался светло-голубого цвета. Очень ржавый. И не просто старый, древний. Он и выглядел так, и звучал так. Я продолжала качаться, пока он не проехал мимо.
Потом я перестала смотреть и продолжила раскачиваться.
Я все еще качалась, когда мое сердце забилось чуть быстрее, потому что он вновь появился в поле моего зрения, на этот раз, сдав назад.
Это не к добру.
Он остановился напротив парка, напротив меня. Затем остался стоять, не заглушив двигатель.
Я начала считать. Один, два, три...я дошла до двенадцати, двигатель заглох, и загорелись фары.
На самом деле не к добру.
Я услышала, как громко скрипнула дверь грузовика, она серьезно нуждалась в WD-40, а потом с тем же звуком дверь захлопнулась.
Теперь, я увидела его, и мое сердце забилось еще быстрее, и тем не менее я все равно продолжала качаться, медленно и плавно, пока мужчина из бара обходил свой грузовик и направлялся ко мне.
Потертые джинсы. Кожаная куртка. Шарф. Руки - в карманах его кожаной куртки. Но я знала, что у него есть перчатки.
Все это я видела несколько часов назад, когда он вошел в бар. Шарф и перчатки говорили о том, что о нем кто-то заботился, или он работал снаружи, пожалуй, последнее. Такие мужчины, как он, не покупали шарфы, женщины делали это для них. Кожаная куртка была классной, дорогой, но не новой. Она доходила ему до бедер и имела фланелевую подкладку, которую я заметила, когда он скинул куртку и повесил ее в баре. Куртка была поношенной, но не ободранной. Она хорошо на нем сидела.