Однако Урф скулил и просился в стаю, и я отпустил вожжи.
Урф скатился с пятиметрового склона и, подбежав к вождю, упал на спину. Он катался вокруг вождя, как колобок, подползал, и на спине, и на карачках, трогал его за ноги и, даже за гениталии.
Меня это несколько коробило, но я терпел, понимая, что в «чужой монастырь со своим уставом не суются».
Короче, получив несильный тычок дубиной вбок, я был допущен к телу. Вождь с интересом рассмотрел мои шрамы и даже плюнул мне на бедро, растерев плевок пальцем, что означало его заботу о моём здоровье, понял я.
Рыкнув, он спросил, кто это сделал?
Урф показал на череп, торчащий на колу.
— Брас! — Вскрикнул вождь, вздрагивая телом и отступая назад.
— Урф! — Гордо сказал Урф.
— Урф! — Охнуло племя.
— Урф! — Грозно сказал вождь и треснул меня по плечу дубиной. Я упал.
— «Сука!», — подумал я. — «Как больно!»
Он мне очень не нравился.
— «Может убить его?»
Но Урф снова повалился на спину и что-то захныкал.
Хры слегка ссыкнул в мою сторону, приподняв ногу, и успокоился.
— «Если бы попал, я бы тебя убил», — подумал я, всё больше наливаясь яростью и присматривая удобный осколок кремня среди разбросанных вокруг «отходов производства».
Но надо было входить в здешнее «человеческое общество». Такие у них тут правила.
— «Хотел я вас, родственнички, накормить, от пуза, а вот теперь хрен вам!» — Подумал я, подавляя Урфа в его патриотическом порыве.
Не обращая больше на меня никакого внимания, вождь повёл племя вперёд, а я попал в самый конец каравана, растянувшегося на сотню метров из-за моего хромавшего друга.
У Сора было вывихнуто колено правой ноги. Я понимал, что надорвана внутренняя коленная связка. Голень смотрела наружу.
Подождав, когда вождь и пятёрка его приближённых зайдёт за очередной поворот реки, я уложил друга на спину, прихватив его кисть и надавив на локтевой сгиб. Без правой ноги он завалился, не успев охнуть. Я сложил его ногу в колене, аккуратно введя голень вовнутрь, и вставив колено в сустав, выпрямил. Дальше мы шли быстрее.
Как оказалось, стоянка моего племени была совсем недалеко, буквально метрах в пятистах от моей. Норы были выкопаны в почти таком же холме, что и мой, только немного побольше и повыше от уровня реки.
Иерархия соблюдалась и выборе жилища относительно жилища вождя.
Вождь жил в центре горы, его приближённые — рядом с ним, а дальше в обе стороны по убыванию значимости.
Мой статус был самым крайним, если не считать трёх ещё меньших собратьев, оставшихся без родителей. Двое из них были младше меня не на много, а один, вернее — одна, находилась под опекой мамаши, которая кормить её видимо совсем не собиралась.