Во время нашего путешествия к морю и обратно, я нашёл несколько крепких гибких деревьев, в том числе и клён, ветки которых я поколол вдоль, и понаделал из них на привалах заготовок для луков.
Я в детстве увлекался конструированием луков, поэтому продолжил реализовывать свои давние задумки. Луки и стрелы с оперением научил меня делать дед, живший в деревне. А вот с тетивой мне пришлось экспериментировать здесь самостоятельно.
Тетива из волоса, похожего на конский, была очень неплоха, но легко намокала, что меня удивило, в отличие от тетивы из кишок наших кистеперых рыб и небольшого китообразного существа, найденного нами на берегу моря.
Я заготовил около десятка штук тетивы для лука. У каждой были сделаны петли, а к ним привязаны дополнительные кожаные петельки, чтобы сама тетива не изнашивалась от трения.
Составные луки, собранные и склеенные из заготовок, получились и изящнее, и жёстче. Для просушки изделия требовалось около месяца. Причём, из одних и тех же заготовок мог получиться и большой лук, и малый. Смотря какие составные части использовать.
И всё же рыбий клей для изготовления луков мне не понравился. Он не давал звонкой жёсткости. В детстве я клеил луки костным клеем. Надо было как-то научиться делать его, но как он делается, я не знал. Скорее всего, надо варить костную муку, но времени на это уже не было.
Стрелы делали из ореха. Его здесь было в избытке, даже вокруг городища. Тонкие прямые ветви легко обрабатывались, выравнивались и при обжиге становились крепкими и упругими.
Я предпочитал натяжение тетивы кольцом, надетым на большой палец, как делали кочевники. Стрела укладывалась в лук справа, и на пальцы нагрузка была минимальна. Стрельба получалась быстрее и безопаснее.
Ожидание «пришествия аборигенов» меня утомило, и я пошёл на разведку.
Кроме цилиндрического колчана с луком и стрелами у меня было большое копьё с медным наконечником и дубина с медным пупырчатым шишаком. Дубина висела на левом плече на кожаной петле и придерживалась за набалдашник ладонью. Копьё, с заправленным наконечником, лежало на правом плече.
А ещё со мной была Рысь. Она шла по тропе, впереди, а щенята сзади меня.
— Пошли погуляем, — сказал я Рыси, выходя утром из городища.
По своему опыту я знал, что выходить надо с утра и приходить к месту ночёвки до захода. Я предполагал встретиться с противником в районе полудня, этого, или какого-нибудь другого дня. Примерно так и вышло.
Рысь со своей очередной вылазки вперёд вернулась с вздыбленной шерстью на загривке. Пробежав по тропе мимо меня, она исчезла в зарослях леса, а через мгновение из кустов выбежало сразу несколько взрослых мужиков, вооружённых не только дубинами, но и копьями с бронзовыми наконечниками.