Ларг сказал слово, имеющее больше, чем одно значение. Более близким из них было — ненормальный.
— Да, — просто согласился я.
— И ты, наверное, хочешь статься здесь и не идти к большой воде? — Усмехнулся Ларг.
— Да, — снова согласился я.
Я хотел добавить, что уже зимовал один, но передумал. Зачем кому-то об этом знать?
— Развяжите этого ненормального, — приказал Ларг.
— Лук отдашь? — Спросил я.
— Нет, — просто ответил Ларг, и зашагал вперёд по тропе, пройдя расступившихся соплеменников, как нож масло, даже не обратив на них внимания.
Меня развязали так ловко, что я даже не заметил, как. Я только заметил, что толстые и большие пальцы конвоира «бегали» быстро и верно. Они потянули несколько петель, и путы опали. Я снова «охренел».
Мои пальцы всё ещё сопротивлялись мне, несмотря на год тренировки. Хорошо развитая моторика, — это хорошо развитое полушарие, отвечающее за речь. Я не помнил, какое, да и пофиг.
Мой конвойный теперь шёл за мной, а я шёл за группой приближённых к вождю мужиков.
Я теперь понял, почему у меня не повернулся язык сразу назвать их дикарями. На многих была одежда. Штанов, конечно, не было, но что-то типа платьев или длинных кожаных курток надето было на многих. В том числе и на моём конвойном.
Я словно попал в будущее на насколько тысячелетий вперёд. Это называется, — культурный шок, вспомнил я.
Мы шли до сумерек и свернули к реке, пройдя по незамеченной мной тропке. Основная дорога к реке не подходила.
Здесь я смог сосчитать племя Ларга. В нём было тридцать взрослых особей, разного пол, около десятка молодых, остальные — дети разного возраста. В платьях различить их всех по половым признакам было проблематично.
Сумка с моими припасами перекочевала от носильщика к вождю, и он с упоением в ней копался, пожирая мои съестные припасы. А там было, чему порадоваться: и мясо разное солёное и вяленное, корешки и потат, который и в сыром виде был очень даже не плох.
— Мне-то что есть?! — С тоской крикнул я, видя, как исчезают мои продукты, и получил тычок остриём копья в бок. Очень соразмеренный тычок, надо признаться.
— Вот сука! — Сказал я, и снова получил укол копья, но уже в ягодицу.
* * *
Переночевал я на голодный желудок, чего ещё ни разу в этом мире не было. К реке меня подпустили лишь напиться. Заснуть долго не получалось, и я лежал и думал, что будет дальше? Я корил себя за нетерпеливость и переживал за моих детушек.
Эти дикари совсем не были дикарями. Я с удивлением замечал существенные отличия от моего племени каждого, и взрослого, и ребёнка: порядок, самоорганизация. Они даже разожгли костры! С помощью чего они это сделали, я не видел. Приближенные к вождю сомкнулись вокруг старого кострища, и вскоре там затрепетало сначала скромное, а потом яркое пламя.