Во время четвертого визита Мин Чинь отсутствовал, и в доме была одна Лули. Она провела меня в комнату с накрытым столом, угостила обедом, после чего отвела в комнату с кристаллами и выдала нужную сумму денег.
Как ни странно, я не испытывал неприязни к самому министру, его поведение казалось мне вполне логичным и обоснованным. И попытка похищения, и переговоры в тюрьме, и занижение цены Ки — все это было объяснимо. А вот поступки Лули лично мне были неприятны.
Я понимал, что она вела себя как послушная дочь, но при этом она лгала мне в лицо, заманила в дом, как продажная женщина, и, не моргнув глазом, опоила снотворным. Ао Минь из лесной деревни готова была ради семьи пожертвовать жизнью. Минь Лули ради воли отца пожертвовала добрым именем, но при этом напоминала скорее капризную и своенравную Юэ Сюэ, которая продала свою свободу.
Перед уходом я остановился и спросил ее, как она относится к нашему будущему браку. Она секунду колебалась, а потом ответила:
- Этот брак несомненно принесет много пользы. Уважаемый отец получит умного образованного зятя с необыкновенным даром. Уважаемый жених — верную послушную жену и крепкую поддержку.
- А что получишь ты?
- У этой недостойной будет благословленный отцом брак и здоровые сильные дети, которые унаследуют ниспосланный Небесами дар их отца.
- Или его ничтожный талант, — заметил я. Девушка вздрогнула, но ничего не сказала.
На следующий день Мин Чинь снова отсутствовал и потом тоже. Лули говорила, что ее отец занят какими-то важными государственными делами. С каждым разом неприязнь к девушке становилась все меньше, мы разговаривали на разные темы, обсуждали искусство, литературу, политику, и во время очередного визита я обнаружил, что взахлеб пересказываю ей лекции Рутения об учении о Ки, а Лули внимательно меня слушает и задает толковые вопросы. Ее вид существенно изменился с момента первого моего визита, да и вообще она вдруг показалась мне симпатичной. Не то, чтобы раньше она выглядела хуже, нет, Лули изначально была очень красивой и хорошо одевалась. Но сейчас она словно стала ближе и даже роднее.
Я заподозрил, что это снова какое-то магическое воздействие, как и в прошлый раз. Скорее всего, министр хотел привязать меня не только брачным договором, но я не хотел терять самообладание по милости заклинаний или амулетов, поэтому по возвращении в Академию сразу помчался к Мэй и Теданю.
Наш магический гений сразу же проверила меня на наличие наложенных заклинаний и ничего не обнаружила.
- Я особо не уделяла внимания магии подобного рода, — задумалась Мэй, — но насколько я знаю, нет таких заклинаний, которые бы внушали настоящую любовь или симпатию постепенно и на расстоянии.