Удивления не показала, но в доказательство того, что я не просто согрелась, но мне стало невыносимо жарко, прикоснулась ладонями до лица.
— Может до того, как вы предложите мне заняться вышивкой или чем вы планировали, мы откроем окно? Кажется, мне немного дурно, — и правда становилось невыносимо трудно дышать, даже корсет стал заметно завить на грудную клетку.
— Ну окно я точно не открою, не в такую стужу, — указала она на окно, в котором кружил снежный буран, — но немного подсоблю, — Тоцкая встала позади и резко дернула.
Я удивилась, с какой легкостью дама разорвала разом на мне удушающее устройство и с облегчением выдохнула, если бы только… Если бы только мне это принесло облегчение. Но легче не становилось, наоборот, в глазах заплясали черные мушки.
— Мне что-то совсем нехорошо… — пробормотала я, хватаясь за край стола, к моей неловкости за собой потащила скатерть и следом после того, как стремительно полетела на пол сама, разбила чашки и чайник. Лежа на полу, я все еще могла наблюдать за обеспокоенным лицом Тоцкой.
— Что такое с вами, моя дорогая?
— Позовите врача, — прохрипела я, протягивая к ней руку. Тоцкая улыбнулась, что показалось совершеннейшим сумасшествием.
— Я умираю… Помогите, прошу… — просила я, но мать Вячеслава вместо этого с легкостью подняла меня на руки и куда-то понесла. Ее холодные руки приносили некоторое облегчение, и прижалась к ней сильнее, спасаясь хотя бы так, в прохладе ее кожи, хотя тогда я уже понимала всем существом, что Тоцкая — химера.
Дурнота то подкатывала, душа меня, то откатывалась назад, позволяя вздохнуть. Благодаря таким вот передышкам я все еще жила, все еще могла понимать, что мы также находились в доме Тоцких. Где-то на втором этаже. Здесь было еще душнее, но благодаря «заботе» госпожи я лежала на полу, возле камина в белой сорочке. Сил не было на то, чтобы подняться и отползти немного в сторону от палящего жара камина, ни чтобы прикрыться.
— Удивительно, я уже думала, что драконы утратили способность к размножению, — вдруг проговорил совершенно незнакомый голос и я постаралась развернуться к говорящему, все без толку, только лишь оторвала голову, чтобы потом стукнуться ею же об пол.
Голос приблизился:
— Но теперь, когда драконы сцепились не на шутку, их будет проще уничтожить, мне даже не потребуется так много солдат, как раньше… — до меня коснулись, вернее так, схватили за волосы и приподняли, чтобы заглянуть в лицо. Меня замутило, когда я увидела оплывший лик Тоцкой, совершенно непохожее на человеческую кожу. Больше всего меня пугали глаза. Злобный, пустой, с черной вертикальной полосой на желтом овале зрачка.