— Жена.
Ворон оказался рядом со мной слишком неожиданно. Сглатывая горькую слюну, я даже не заметила, как он спешился и протянул мне руку, приглашая на уже выставленные высокие кресла.
— Супруг.
— Пойдем. Нам еще долго слушать жалобы, не будем терять времени.
Сама суть мероприятия поражала не только меня.
С того самого дня, как войска Сортэна ворвались в нашу гавань, он никогда лично не выходил к народу, игнорируя просьбы, избегая судов и прочих рутинных дел правителя. Словно забыл о своей народе, вычеркнул его из мирской жизни, лишь устраивая балы да изредка нанимая слуг.
А сейчас — аудиенция. Просто невероятно!
— Прошу выстроиться в очередь перед секретарями! — продолжал надрывать горло распорядитель. — Они выстроят вас в очередь!
Спустя долгие минуты опасливого гама народ начал собираться в ровные шеренги, сетуя на свои проблемы и горести. Вскоре секретари разрешили им подходить и к нам.
— Господин! Госпожа! — седовласый старец упал на колени, срывая с головы просаленную шапку. — Поля сгорели! Земля умерла! Нет ни пшена, ни ячменя на зиму, помилуйте, позвольте занять участок, принадлежащий графу Свенту!
— Ты уверен, что другая земля даст тебе пропитание? Или дело не в посеве, а в руках, что ухаживают за землей?
— В земле, господин! В земле! — не поднимая головы, причитал старик.
— Тогда получи мое одобрение. Собери еще три-четыре семьи, у кого осталось что сажать, и можете начинать. Весь урожай уложите в общий склад и честно распределяйте между всеми людьми.
— Благодарю вас, господин! Благодарю!
Стоило старику скрыться, как я обернулась к мужу, заинтересовавшемуся моим вопросительным взглядом.
— Почему просто не отдал? Проверял на вшивость. — Пояснил он. — Откажись этот бедняк делиться, не получил бы ничего.
— Умно.
— Хвалишь? — красивые губы разрезала коварная улыбка. — Даже дышать по-другому стала. Твоя добродетель получает возбуждение от добрых дел, дорогая супруга?
Мне оставалось лишь согласно кивнуть.
— Тогда я надеюсь на награду сегодняшней ночью, ведь добрых дел я планировал совершить немало. Ну же, хоть улыбнись, Альба! Неужели не занятна игра в добряка? Я надеялся, ты оценишь.
— Я ценю, мой господин. И запоминаю.
Следующей стала молодая девушка в заштопанном, перешитым по нескольким меркам сарафане и с пыльным платком на голове. Цвет волос я разглядеть не сумела, но огненно-рыжие брови и раскосые зеленые глаза сообщали, что девушка пользуется интересом у мужчин.
— Господин, — мягко поклонившись, просящая даже не взглянула в мою сторону, чем заставила Ворона ухмыльнуться. — Я хотела просить вас о работе. Моей матушке с каждым днем все тяжелее, болезнь берет свое, и я готова на любую работу, лишь бы поднять ее на ноги.